Петр Кабытов, профессор, первый проректор Самарского государственного университета: «Я надеюсь, что нынешние реставрации власти приведут нас к правовому государству»

Многие самарцы воспринимают 12 июня – День России – всего лишь как еще один выходной. Между тем историки уверены – это выстраданный праздник, который имеет для жителей России большое значение. О том, как складывались предпосылки к возникновению нового праздника в календаре России, 63.ru побеседовал с доктором исторических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ, первым проректором СамГУ Петром Кабытовым.

– Петр Серафимович, как наша страна пришла к празднику 12 июня?

– Если смотреть на состояние нашего общества, то вторая половина 1980-х годов и начало 90-х – это очередная смута. Она не приняла такие широкие масштабы, но в конечном итоге – это что? Это развал Советского Союза. Это изменение не только политической системы, но и экономического законодательства, и основных законов, по которым живет современная Россия. Все-таки, эти девяностые годы – действительно лихие. Потому что тут была и военная смута на Кавказе, на Южных границах РФ. Общая политическая нестабильность. Противоречия между президентом и Верховным советом, которая закончилась пушечными выстрелами в Белый дом. Эти противоречия существовали и в думе – между думой и президентом. Тем не менее – становление новой России – а это действительно новая Россия – с иным политическим устройством, с другим менталитетом волей не волей выдвигало новый для страны праздник. Не просто придуманный – день России, день независимости РФ. Это было весьма значимо для тех политических сил, что выступали за изменение политической ситуации, за то, чтобы Россия вновь стала мощным, сильным государством. Чтобы она жила по тем законам, по которым фактически живет любое государство. Главная задача для нас – создание правового государства. И поэтому этот праздник имеет для общества громадное значение. Он становится для нас общенациональным. И он будет таким. Я думаю, что дата 12 июня возникла не случайно. Это выстраданный праздник.

– Как вы думаете, для Самарской области, для ее жителей – особенно для молодежи – этот праздник что-то значит?

– Вы знаете, была такая песня: «Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз». То есть эта песня в какой-то степени показывала то, что было в обыденной жизненной практике людей. И начиная с послевоенного времени, 40-х годов, мы видим колоссальные перемещения людей: миграционные потоки резко возросли. И дело не только в том, что ехали они на лесоповалы или ловить рыбу на Сахалин. В 50-60-е годы – это комсомольские стройки, целина... То есть эти миграционные потоки идут очень активно. И люди в это время напоминали перекати поле – они не зацеплялись на одном месте. Они в качестве Родины видели весь Советский Союз. Так? И такие понятия как «малая Родина» и «Отечество» слабо различались. Сейчас иная ситуация. Мы пытаемся воссоздать в нашем сознании, что Самара и Самарский край – это часть большой Родины. И мы ответственны в частности за то, что делается у нас. И мы в какой-то степени печалимся, когда происходит что-то с нашими людьми, которые попали, скажем, в катастрофу где-то за рубежом. Эта проблема является чрезвычайно сложной – как сформировать историческое сознание?

Я был несколько раз в США. И там патриотизм очень ярко выражается. Американцы свято чтут американский флаг и президента. Они не позволяют высказывать в адрес президента какого-то негатива. Они считают, что американская армия – самая лучшая. Если и мы будем культивировать наши ценности, то фактически мы создаем условия для созидательной деятельности.

– В одном из интервью вы озвучили такую мысль: «Патриотизм – это не завязанные глаза». Прокомментируйте, пожалуйста.

– Для меня Родина ассоциируется с матерью. А мамы у нас всякие бывают. Иногда смотришь на какую-нибудь маму со стороны... Она не броская, может быть, даже не красивая. Но когда начинаешь с ней знакомиться, когда ты видишь ее глаза, душу... Начинаешь ее любить. Родина – это самое святое. Но в тоже время, ситуация складывается так, что Россия – это расколотое общество. Почему произошла революция? Почему произошла гражданская война? Это означает, что в обществе не было общенациональной идеи. Оно выясняло отношение между собой, и эти отношений протекали по таким составляющим... Знаете, даже когда брат мог убить брата, а сын – отца. Видеть эти явления – это не значит смаковать их, как публицисты 80-х годов. Нужно не только понять, почему это происходило, но и попытаться найти ответы для сегодняшнего дня. Время изменилось – оно стало совершенно иным. И мы не можем войти дважды в одну и ту же воду. Но из этого исторического прошлого нужно что-то заимствовать и, прежде всего, видеть ошибки. Почему мы постоянно попадаем в смуту? Ведь смут у нас было колоссальное количество! Первая половина 15 века – 25 лет смуты, 30-40-е годы 16 века – смута, 70-е годы 16 века – смута, начала 17 века – опять смута и так далее. То есть в каждом столетии одна или две смуты. Понять, почему они происходят – одна из актуальнейших задач.

– А как вы считаете, современной России тоже грозит смута?

– Мне бы не хотелось так думать. Для меня революция и смута – это одно и тоже. Это вихрь, который закручивает. И он имеет очень мощную разрушительную силу. Нулевые годы очень важны для нас. Пошел процесс укрепления вертикали власти. И реставрация может идти разными путями. Сталинская привела к колоссальной гибели людей. Я надеюсь, что нынешние реставрации власти приведут нас к правовому государству.

– Петр Серафимович, а что вы можете сказать о современных попытках переписать историю?

– Таких попыток было достаточно большое количество. Я вспоминаю первую половину 30-х годов, когда появились записки Жданова, Сталина, Кирова по поводу школьного учебника. И та записка имела очень большое значение для того, чтобы показать в новом школьном учебнике значимость нынешней власти. Но это есть и сейчас, когда, например, Михаил Михайлович Касьянов где-то в начале 2001 года сказал – не то пишут в учебнике истории. Президент Медведев также много говорит о новом учебнике истории.

Но в Советском Союзе учебник был один и по нему учились все – от Владивостока до Бреста. Это только потом учебников стало несколько, и все стало зависеть от учителя, который сам определял, по какому из них преподавать историю. Но историки попали в ту ситуацию, когда им диктовали свыше что писать и как. То есть с позиции марксизма-ленинизма. Это был такой догматизм, когда политпротивники Ленина становились противниками революции. Отход от такой догматики наметился где-то во второй половине 80-х годов.

Я думаю, 80-е и 90-е годы помогли нам преодолеть кризис методологии. И во многом он был преодолен благодаря тем идеям, что были высказаны еще в 19 веке, благодаря таким выдающимся русским ученым, как Сергей Михайлович Соловьев, Василий Осипович Ключевский, Николай Михайлович Карамзин и другим.

– Я знаю, что самарские ученые тоже вносят весомый вклад в формировании истории Самарского края. Расскажите про ваш восьмитомник «История Самарского Поволжья».

– Восьмитомник возник из первой книги «История Самарского края», которая была опубликована в Саратове. Затем Куйбышевское издательство выпустило книгу «Земля Самарская». Потом получилось так, что у нас на кафедре появились люди, которые стали заниматься 16, 17 веками, 18 веком. И были созданы условия для работы. Поставили задачу – написать такую книгу. Я думаю, все те материалы, что есть у нас, в скором времени удастся опубликовать.

Хочу отметить, что недавно мы издали объемную фундаментальную книгу по истории самарского земства. За это хочу сказать отдельное спасибо Самарской губернской думе, благодаря которой эта книга появилась на свет. У нас к тому времени около восьми аспирантов, которые занимались этой проблемой. И эти работы вошли в издание. И сейчас мы имеем достаточно полную историю Самарского земства. Это книга показывает, что земство занималось буквально всем – от строительства мостов и дорог до строительства школ, библиотек и так далее. И мы видим, что интеллигенция самарская занималась служением народу, его нуждам.