Открывайте: к вам – судебные приставы!

«Долги похожи на всякую другую западню:

попасть в них весьма легко, но выбраться довольно трудно»
Бернард Шоу

Шансы на знакомство с судебными приставами имеет любой банковский заемщик. Для этого достаточно прекратить выплаты по кредиту. Причины неплатежей могут быть разными. Результат всегда один – разбирательства с банком-кредитором.

Осенним днем я выезжаю с приставами в рейд. На повестке дня – работа с должниками одного из крупных банков, в свое время щедро выдававшего кредиты. Ссуды граждане охотно брали, а теперь вот оказались злостными неплательщиками, которых надо «ловить» и убеждать, что долг платежом красен.

В районном управлении ФССП меня встречает приветливая судебный пристав-исполнитель Мария. «Присаживайтесь за мой стол. Сейчас, сейчас. Дела подобью, взыскатель подъедет – и в путь», – улыбается она.

Присаживаюсь. Кабинет хоть и просторный – окна и стеклянные двери добавляют света, – но в нем не меньше восьми сотрудников. На столах и в шкафах – огромное количество исполнительных производств, актов и заключений. Это «копятся» должники. Практически каждый будний день Марии, как, впрочем, и любого другого пристава-исполнителя, начинается с этой кипы документов: надо отправить запросы по должнику в различные учетно-регистрирующие органы, установить его имущественное положение и место работы. Потом – выезды. Сегодня их пять.

Пять адресов, по каждому из которых тебе явно не рады. О распростертых объятиях можно забыть. Разговор через дверь, взгляд в пол и желание поскорее избавиться от настойчивого госслужащего – вот ежедневные спутники пристава-исполнителя. По результатам рейдов судебный пристав составляет акт совершения исполнительных действий или, например, описывает имущество должника, которое впоследствии уйдет с молотка.

«Все едем, – прерывает мои мысли Мария. – Взыскатель ждет нас внизу. Сегодня поедем с комфортом, на машине!». «А без комфорта – это как?» – интересуюсь я. «Без комфорта – это на общественном транспорте», – объясняет преимущества выезда с взыскателем Мария.

Я искренне удивлена. Я-то всегда считала, что приставы едут на «дело» на служебном транспорте. Оказалось, это не так.

Выезжаем на «комфортной» Нексии. У Марии – список адресов должников и их досье в исполнительных производствах. Она обсуждает их с взыскателем. Рамиль, высокий, широкоплечий парень – юрист того самого банка, которому клиенты не только перестали возвращать кредиты, но и вообще предпочли свести на нет всякое общение. Рамиль заинтересован в повышении собираемости кредитной просрочки: от этого зависит его зарплата. Поэтому он каждый день находит время в плотном графике и выезжает с приставами «в поля», чтобы оценить реальное имущественное положение клиента и принять решение: вести должника дальше или переводить ссуду в разряд безнадежных.

Приезжаем по первому адресу, заходим в подъезд. Стены обшарпаны, потолки протекают. Дом набит обитателями коммуналок. Сразу видно, до состояния подъезда, коридоров и любых других помещений общего пользования жителям нет никакого дела. Однако первому же встретившемуся соседу есть дело до нагрянувших посетителей. Он живо интересуется, «кто вы, что вы» и, узнав, что посетители – судебные приставы-исполнители, сосед «гаснет» на глазах. Потом оживляется, поскольку пришли мы не к нему. Дверь комнаты никто не открывает, и сосед на наши вопросительные взгляды «сливает» хозяйку комнаты – жилплощадь должница сдает в аренду, а пока живет у матери в комнате, которая находится в соседнем коридоре.

Направляемся туда. Мать-пенсионерку застаем на бегу закрывающей дверь. Женщина беседовать наотрез отказывается. Оправдывается, что здесь якобы не живет, что дочь на работе, и вообще, она ничего не знает о долге в 160 тысяч рублей, и ей надо срочно бежать. Повестку взять, само собой, отказывается. Приходится оставлять в двери. Авось должник ознакомится и образумится.

«Повестка – это предупреждение. Сигнал, что мы готовы идти на диалог, – поясняет Мария. – Предполагается, что неплательщик придет к нам в управление. Если этого не происходит, мы имеем право оформить привод».

Несолоно хлебавши едем дальше. По второму адресу ни с должником, ни с соседями из ближайших квартир по лестничной площадке поговорить не удалось. Зато бабушки у подъезда оказались весьма общительными. По данным судебных приставов, женщина-должник, проживающая в квартире, нигде не работает с октября прошлого года: сократили из-за кризиса. Отчислений в пенсионный фонд и фонд медстраха на нее не производится. Однако у бабушек информация другая: женщина не только работает, но, судя по машине, одежде и образу жизни, – вообще не бедствует. Вопросы Марии и Рамиля отточены. Опыт – великое дело. Бабушки охотно «щелкают» вопросы, как семечки. Рамиль убеждается, что должник не безнадежен, работа с ним будет продолжена. Поблагодарив довольных розовощеких старушек, отправляемся дальше.

Третий адрес – опять промах: должник не живет в квартире уже лет семь. Родственников дома нет, но, по словам соседей, они вообще сомневаются, жив ли Максим – так зовут неплательщика. Толком не взглянув на служебную корочку Марии, все последние новости о братьях и матери Максима нам любезно рассказывают сосед и его малолетняя дочь. Девочка – находка для шпиона и... пристава-исполнителя. Пока папа в общем коридоре пишет объяснительную о том, кто проживает в квартире соседей, каково их имущественное положение и прочее, дочь с интервалами в пять-семь минут открывает дверь и делится с нами очередной порцией информации. Затем дверь закрывается, и девочка открывает ее только после того, как вспомнит новые подробности о семье должника. Строгий взгляд отца и резкое «зайди в дом» не помогают. Ребенок – отличный информатор. Удается установить адрес матери Максима. К ней Мария и Рамиль наведаются в самое ближайшее время. Уходя, оставляем повестку и просим соседа передать обитателям квартиры, что необходимо срочно связаться с приставом-исполнителем.

«Когда в управление по повестке приходит должник, все что мы можем – провести с ним разъяснительную работу, – поясняет Мария. – Рассказать, что грозит должнику в случае неисполнения судебного решения. Задержать его на месте мы не имеем права». А Рамиль добавляет, что «нормальные», относительно сознательные неплательщики вообще не бегают от кредитора и приставов, а сотрудничают с ними и объясняют ситуацию. В этом случае, компромисс, как правило, находится: кредитору не выгодно усугублять положение должника.

Четвертый и пятый адреса также не дали мне возможности «поработать» напрямую с должниками. Обидно, однако я сама виновата: просилась в дневной рейд. А днем физлиц застать дома проблематично.

По словам Марии, посещать неплательщиков по закону можно только с шести утра до десяти вечера. Самое удачное время для работы с «физиками» начинается вечером, после шести. Должники расслабленные возвращаются с работы домой – у пристава-исполнителя появляется реальный шанс познакомиться с клиентом поближе. С «юриками», напротив, приставы приноровились работать до обеда, пока неплательщики пьют утренний кофе в офисе и планируют свой день. Но даже такие, на мой дилетантский взгляд, нерезультативные дневные рейды по частным должникам дают приставам массу информации для дальнейших «расследований». А кто владеет информацией – владеет миром!

В последние полтора года службу судебных приставов наделили расширенными полномочиями. Среди прочих, приставы получили право, например, проникать в жилище неплательщика или не пускать должника за рубеж. По данным соцопросов, россияне, в целом, негативно относятся к этим нововведениям. Эксперты объясняют это отчасти незнанием законов, отчасти – общим недоверием населения к представителям госслужбы. Однако сколько бы ни говорили о превышении полномочий приставами и нарушении ими прав и интересов граждан, по данным ВЦИОМ, только 3% респондентов сталкивались с подобными случаями на личном опыте. А вот 61% россиян вообще ничего не известно о каких-либо нарушениях со стороны судебных приставов. Так что можно предположить, что большинство обвинений в адрес сотрудников ведомства не имеют под собой оснований.

1 ноября в России отмечается День судебного пристава! Официально свой собственный праздник приставы получили лишь в сентябре этого года с легкой руки президента Дмитрия Медведева, подписавшего соответствующий указ. Первое же упоминание о судебных приставах встречается еще в документальных актах периода феодальной раздробленности Руси. И тогда, заметьте, приставы обладали намного большими полномочиями: могли привлекать к своей работе и полицию, и воинские части. К тому же ответственность за неисполнение судебного решения была суровее – вплоть до арестантских рот и каторжных работ.

В современной России должников порой приходится уговаривать заплатить по счетам. Действия же приставов строго регламентированы законом и Кодексом чести госслужащего. Армия неплательщиков растет. Однако вместе с ней растет и сила службы судебных приставов: от этого никуда не деться. Ведь любой долг рано или поздно все равно придется возвращать.