Пропали Репин, Суриков, Куинджи: истории самых громких музейных краж Самары

Пять шедевров мировой живописи и одна фальшивка стали добычей двух ушлых жителей областной столицы. Дерзкие кражи поставили на уши всю милицию Куйбышева и бросили тень на сотрудников Художественного музея. О том, как следователям удалось вычислить преступников, почему не помогла сигнализация и зачем похитители прятали бесценные полотна под матрацем и в мешке для овощей, 63.RU рассказали очевидцы тех событий 70–80-х годов XX века.

Спрятал за пазухой

Тот январский день 1979 года главный (а тогда младший) научный сотрудник Художественного музея Валентина Чернова не может забыть до сих пор. Так потрясла работников провинциального учреждения культуры закрытого тогда Куйбышева дерзкая кража: средь бела дня из выставочного зала пропала картина «Курильщики» Давида Тенирса Младшего.

— Тогда у нашего младшего научного сотрудника Марины Романенко был день рождения. В те годы в музее работало человек десять, из которых всего четыре научных сотрудника, кассир, он же гардеробщик, двое служителей, ночной сторож, он же смотритель залов первого этажа, и руководство. Понятно, что мы были одной большой семьей. Марина принесла медовый торт, — вспоминает Валентина Чернова.

Но в тот день сотрудникам музея так и не суждено было полакомиться выпечкой.

— Смотрителя третьего этажа, бывшего вахтенного матроса Тюлькину Прасковью Васильевну, позвали из зала к телефону. А аппарат тогда был всего один — на первом этаже. Она спустилась. А когда поднялась, вслед за ней в зал зашла группа школьников. Прасковья Васильевна, как обычно, села на банкеточку. И тут вдруг дети стали хохотать. Они увидели пропажу и стали смеяться, что музей выставляет пустые рамы. Картина висела на последнем щите сзади, а служитель находится у дверей, поэтому исчезновения шедевра сразу же она не заметила. Кто-то аккуратно отвернул вертушки от рамы и вынул полотно, — объясняет Чернова.

Заедали шок сухими чаинками

Исчезла картина фламандского живописца XVII века. Прибывшие на место сотрудники куйбышевской милиции опросили свидетелей.

— Когда началась паника, мы шампанское стали заедать сухими чаинками. До торта даже дело не дошло. Гардеробщик, она же кассир Антонина Васильевна Клепикова вспомнила, что видела парня в свитере, который взял в гардеробе куртку, но не стал ее надевать, несмотря на сильный мороз. Сказал, что в библиотеку, которая находилась тогда в соседней двери. Дальше мы начали раскручивать нашу память. Оказалось, что те, кто постоянно водил экскурсии, часто видели этого молодого человека. Представляете: группа четвероклассников — и над ними возвышается взрослый уже парень, слушает все экскурсии от начала до конца. А после — спрашивает: «А это сколько стоит? А это?» Конечно, такое запоминается, — рассказывает Валентина Чернова.

Похитителя искали в библиотеке

Общими усилиями музейные сотрудники смогли составить фоторобот подозреваемого — очень уж он намозолил глаза. А вот фотографии украденной картины в музее не оказалось!

— Это был студент. Очень обаятельное лицо. Он обожал сидеть рядом с музейными служителями и говорить с ними, а они и рады: пустые залы, а тут такой вежливый молодой человек. Поэтому он почти всем запомнился. Проблема была не в описании внешности вора, а в отсутствии фотографии украденного полотна. Фотографа в штате музея не было. Где-то в архивах директора музея Анетты Басс нашли пленку, где она на фоне этой картины. «Курильщики» считались полотном Давида Тенирса Младшего. Это небольшая, размером с тетрадку, достаточно гротескная картинка, там две фигуры: одна сидящего, другая стоящего, — говорит Чернова.

Найти «Курильщиков» поручили следователю Ленинского РОВД Юрию Пользовскому.

— Ему пришла в голову мысль посмотреть в библиотеках, кто интересовался Тенирсом Младшим. Пользовский проверил формуляры и нашел! — раскрывает секреты расследования Татьяна Петрова, бывшая в те годы главным хранителем музея.

Оказалось, что книгу о творчестве малоизвестного широкой общественности голландского живописца в Куйбышеве брал только один человек.

— Это был инженер по профессии, а по хобби — коллекционер произведений искусства. Когда к нему нагрянула опергруппа, инженер тут же раскололся и выдал украденный шедевр, сообщив следствию, что именно он и заказал эту кражу. Тут же он выдал и исполнителя — того самого студента художественного училища. На другой день воришку опознали и гардеробщица музея, и смотрители. Самое странное, что после возвращения картины Тенирса Младшего в стены музея уголовное дело об этой краже было благополучно спущено на тормозах и вскоре закрыто. Почему это произошло, причастные к делу ветераны УВД говорить отказались, — рассказал 63.RU наш коллега и краевед Валерий Ерофеев, проводивший свое журналистское расследование.

«Это фальшак!»

Не исключено, что делу «помогло» одно любопытное обстоятельство.

— В ходе расследования картину послали на оценку и экспертизу. Оказалось, что это копия конца XVIII или начала XIX века. Это не Тенирс, не XVII век, не голландская живопись. Это не подлинник. Это фальшак! Единственное, что интересно в этой работе, — она происходила из семьи Набоковых. Папа писателя Владимира Набокова занимался коллекционированием. Вот такой курьез иногда помогает, потому что сейчас эти экспертизы стоят огромных денег, и, возможно, мы бы так и не узнали правду о полотне, — удивляется Чернова.

Десять лет спустя, в 1989 году, когда музей переехал из Театра оперы и балета на улицу Куйбышева, судьба снова свела Валентину Чернову с вором.

— Вижу — молодая пара пришла к нам на выставку. И парень так ходит и так поглядывает, что у меня возникло чувство, будто я его знаю. А потом уже, когда эта пара ушла, я подумала: «А ведь это он, тот самый похититель», — поделилась догадкой Валентина Чернова.

А поутру они недосчитались...

На этом интерес похитителей картин к искусству не иссяк. Год спустя в наполненных шедеврами залах Куйбышевского художественного музея воровской фарт решил попытать другой гражданин. Так что утро 3 июля 1980 года стало для главного музейного хранителя Татьяны Петровой недобрым.

— Пришла на работу, взяла ключ от хранилища и, проходя мимо зала, где выставлялись картины XVIII века, с изумлением обнаружила пять пустых рам на полу. Но все картины с этой экспозиции были на месте. Унесли полотна из соседнего зала. Висевшие на окнах белые шторы-маркизы колыхались от ветра. Рама оказалась приоткрытой. Видимо, так вор и проник в здание. Зал, откуда похитили картины, находился на втором этаже. Но рядом с окном был козырек, так что залезть в музей похитителю труда не составило. Помню, как закричала, увидев пропажу, — до сих пор не может сдержать эмоции Татьяна Петрова.

Под подозрение попали все сотрудники музея. Милиционеры откатали пальчики у скромных старушек-смотрителей и тихих научных сотрудников, обошли их квартиры, опросили соседей.

Опергруппа сняла отпечатки обуви и пальцев с подоконника и рамы, собрала оставшиеся на месте преступления микрочастицы.

— Ориентировки о краже картин поступили всем, каждый оперативник знал, что делать. Перекрыли границы области, таможенные посты, контрольно-пропускные пункты, — вспоминает Алексей Никишин, бывший тогда старшим оперуполномоченным уголовного розыска Октябрьского райотдела Куйбышева.

— Параллельно запросили информацию о всех скупщиках у коллег из других областей, — вторит ему Георгий Князькин, бывший в то время замначальника штаба куйбышевской милиции.

Пропали картины Архипа Куинджи «Облако» и «Море», Ильи Репина «По следу» и «Волжский пейзаж», а также Василия Сурикова «Казак в лодке». В 80-х общий ущерб от исчезновения шедевров оценили в 64 тысячи рублей.

— По тем временам кража госимущества на сумму свыше 10 тысяч рублей считалась хищением в особо крупных размерах, за что по действующему тогда Уголовному кодексу РСФСР предусматривалось наказание вплоть до высшей меры, то есть до расстрела. А за 64 тысячи рублей по госценам того времени вполне можно было купить шесть автомашин «Волга», да еще и «Запорожец» в придачу, — рассуждает краевед Валерий Ерофеев.

Пенсионерки против вора

Всю музейную коллекцию, оценивающуюся по нынешним временам в миллионы, тогда по очереди охраняли две бабушки божьих одуванчика да сигнализация на окнах.

— У нас не было никаких ЧОПов. В музее работало два ночных вахтера: тетя Клава (Клавдия Ивановна Клепикова) и тетя Шура (Александра Никитична Горина). В ночь преступления дежурила Клавдия Ивановна Клепикова. А на втором этаже такой скрипучий паркет был. Представьте: в темноте кто-то пробрался через окно, прошел по залу, срезал шнуры, на которых висели картины, отнес их в зал, где висели полотна XVIII века. То есть всю ночь злоумышленники ходили из зала в зал, вынимали картины из рам, передавали в окно — и ни разу пол не скрипнул, а сигнализация на рамах не сработала, — подчеркивает Валентина Чернова.

Найти картины помогли в «Цирке»

Отыскать пять шедевров мировой живописи поручили всё тому же следователю Юрию Пользовскому из Ленинского РОВД. Выйти на след украденных картин ему и коллегам — оперативникам Октябрьского РОВД Валерию Горяйнову и Алексею Никишину — помог счастливый случай.

— В один из жарких июльских дней мы посетили коктейль-бар «Цирк» на Полевой, 54. В 80-х в это злачное заведение стекались крупные фарцовщики, валютчики, фальшивомонетчики, картежники. И вот мы с Валерием часов в десять вечера зашли туда, сидим за столиком, наблюдаем. Когда собрались уходить, вдруг одна из посетительниц говорит другой: «Ах, ты (нецензурная брань)! Он же тебе картину предлагал, ты че?» Это был момент истины! Тут же доставляем их в отдел на культурный вежливый разговор. Они поняли, что к чему, и выдают материал: кто, где, когда, — с азартом погружается в воспоминания Никишин.

Той же ночью оперативники нашли суриковского «Казака в лодке» и «Облако» Куинджи. Полотна хранились на Ново-Садовой, в квартире молодого маляра завода имени Тарасова. В узких кругах он был известен как коллекционер старинных икон.

Шедевры охраняла собака

— Поразительный момент: когда приехали на обыск, эти картины лежали просто на балконе в мешке рогожевом, а рядом сидела овчарка, — Алексей Никишин помнит детали этого дела даже спустя сорок лет.

Но маляр-коллекционер тут же открестился от найденных у него картин. Оперативникам молодой человек рассказал, что полотна принес ему приятель, работавший экспедитором в Советском тресте столовых, Виктор Х., и попросил найти покупателя.

— Он согласился и после ухода продавца даже показал полотна нескольким своим знакомым, но потом вдруг случайно обратил внимание на музейный штамп на обороте обоих холстов. До этого он что-то слышал о краже из музея, и потому он сразу же заподозрил, что это и есть похищенные произведения. По словам коллекционера, он даже собирался заявить об этом в милицию, но не успел: милиция сама приехала к нему домой, — рассказывает журналист и краевед Валерий Ерофеев.

Раз пошли на дело...

Оперативники оставили засаду на квартире маляра и поймали Виктора Х. В заявлении о явке с повинной он рассказал, что всё получилось спонтанно. Украсть картины ему якобы предложили два собутыльника, с которыми он в тот день познакомился на пляже. Новые приятели сообщили Виктору Х. о том, что сигнализация отключена. По его версии, картины они не выбирали, а брали первые попавшиеся под руку. Только почему-то пошли за ними в соседний зал.

Причем выпившие похитители так удачно разгуливали по музею, что обошли стороной все скрипучие половицы. Со слов воришки выходило, что две картины он забрал себе, а три унесли подельники, которых он больше никогда не видел. Виктор как мог пытался продать картины: предлагал купить Сурикова и Куинджи бармену пивбара «Парус», приставал к отдыхающим на пляже.

Кстати, милиционерам даже удалось найти свидетеля пляжной торговли.

— По фотокопии свидетель сразу же опознал произведение Репина «Волжский пейзаж с лодками». Однако у Виктора Х. при его задержании, как мы помним, такой картины не оказалось. А когда на очной ставке со свидетелем следователь попросил Виктора объяснить эту неувязку, тот стал утверждать, что на самом деле он на пляже предлагал всем желающим купить у него картину Сурикова «Казак в лодке». Свидетель же, мол, просто был пьян, да к тому же еще и перегрелся на солнце — вот и перепутал одну картину с другой. За неимением лучшего объяснения следователь принял его версию, хотя не только эта неувязка, но и ряд других материалов дела свидетельствовали о том, что Виктор Х., мягко говоря, открыл следствию далеко не всю правду по делу, — удивляется Валерий Ерофеев.

К примеру, смотрители и кассир музея опознали Виктора и показали, что он неоднократно посещал это учреждение культуры. Но вскоре дело зашло в тупик. У находящегося в СИЗО похитителя начались припадки. Эксперты подтвердили, что он не симулирует. Виной всему — полученная в детстве травма головы.

— Добиться от него новой информации о судьбе остальных трех украденных картин и о подлинных заказчиках преступления следствию так и не удалось. В результате в январе 1982 года за хищение госимущества в особо крупных размерах областной суд приговорил Виктора Х. к 10 годам лишения свободы в колонии строгого режима, — заключил краевед Валерий Ерофеев.

Брат за брата

— Чтобы вернуть остальные три картины, нужно было выйти на нашего куйбышевского заказчика. Новые сведения по делу появились только через три года после кражи — в 1983 году, когда под Москвой в разбитой «Волге» нашли тело уроженца Башкирии, занимавшегося фарцовкой и перекупкой антиквариата. За несколько дней до этого, по данным спецслужб, перекупщику предложили украденные в Куйбышеве картины. В машине с погибшим был набитый валютой кейс. Он собирался ехать в Ригу. Цепочка вела к рижским ОПГ, — объясняет ветеран МВД Алексей Никишин.

Так оперативники вышли на мужчину, которого погибший перекупщик собирался командировать в Куйбышев за украденными шедеврами. Милиционеры не стали останавливать дело и «сели на хвост» курьеру. Кстати, едва приехав в Куйбышев, тот явился к начальнику областного главка и предложил помочь с поимкой похитителя. Две из трех картин он должен был получить через камеру хранения на железнодорожном вокзале. Внезапно для всех полотна принес туда родной брат уже осужденного Виктора — Валерий Х., сотрудник Куйбышевского мединститута.

— Он не стал отрицать своей причастности к попытке продажи краденого музейного имущества, после чего выдал последнюю картину из числа украденных — «Море» Куинджи, которая хранилась на его даче, расположенной на Поляне Фрунзе, — рассказывает краевед Ерофеев.

Состояние найденных шедевров повергло музейных работников в шок. Полотна не сразу вернулись на выставку, их пришлось долго реставрировать специалистам Третьяковской галереи в Москве.

— Бедные картины, которые таскали то в пивбар, то на пляж, то накрывали ими капусту на балконе, то вообще положили на панцирную сетку под дачный матрац, на котором спали! — ужасается Валентина Чернова.

Шедевры мировой живописи с непростой судьбой благополучно вернулись в родные пенаты. Сегодня они хранятся в коллекции Самарского областного художественного музея.