«Живые не успевают рыть могилы для покойников»: шокирующая правда о голоде в Поволжье (18+)

Зима 1922 года стала одной из самых страшных в жизни самарцев. Именно тогда, 100 лет назад, в Поволжье зафиксировали пик голода: съедены все запасы, скот, нет ни ягод, ни грибов, ни травинки, как летом. Документальные свидетельства тех страшных дней повергают в шок.

Внимание! В статье содержатся фотографии, которые не рекомендуются к просмотру лицам с неустойчивой психикой, слабонервным и беременным женщинам.

Долгое время эти бумаги об обезумевших от голода монстрах хранились в архивах под грифом «секретно». Оно и неудивительно, ведь причиной трагедии стала не только жесткая засуха 1921 года и неурожай, но и подписанный в 1919 году Владимиром Лениным Декрет о продразверстке. У крестьян жестко за «установленные твердые суммы» изымались нужные армии и «бесхлебным» районам продукты. Но чего стоят эти самые суммы в разгар Гражданской войны?

Ситуацию усугубило и состояние железнодорожных перевозок в стране, и введенная в 1917 году хлебная монополия, убившая легальный частный хлебный рынок.

С момента образования до 1918 года в состав Самарской губернии входило 7 уездов: Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский, Николаевский, Новоузенский, Самарский, Ставропольский. Всего в губернии было 305 волостей, 4 пригорода, 14 слобод, 5 крепостей, 634 села, 1376 деревень, 29 селец, 498 хуторов, 141 немецкая колония. Селений, имевших более 500 дворов, — 76. В 1918 году Николаевский уезд переименован в Пугачевский. В 1919 году из части Ставропольского уезда был образован Мелекесский уезд. В том же году Новоузенский уезд был передан в Саратовскую губернию. В 1920 году большая часть Бугульминского уезда отошла к Татарской АССР, а меньшая — присоединена к Бугурусланскому уезду. В 1921 году в результате разукрупнения Пугачевского уезда был образован Балаковский уезд с центром в городе Балаково в составе 20 волостей. Источник: Википедия.

Воровство трупов

В октябре 1921 года на борьбу с голодом в самарской земле советская власть направила именитого большевика — Владимира Антонова-Овсеенко. Фактически он стал руководителем губернии, заняв должность председателя губисполкома.

Владимир Александрович Антонов-Овсеенко (наст. фамилия — Овсе́енко, псевдонимы в партии — Штык и Никита). Родился 9 (21) марта 1883 года в Чернигове в дворянской семье поручика резервного пехотного полка. В 1901-м окончил Воронежский кадетский корпус и поступил в Николаевское военное инженерное училище, однако отказался присягать «на верность Царю и Отечеству», позднее объяснив это «органическим отвращением к военщине», и после полутора недель ареста был отчислен. Осенью 1902 года поступил в Санкт-Петербургское пехотное юнкерское училище. Во время учебы занимался революционной агитацией среди юнкеров. До 1917 года был меньшевиком. После Октябрьской революции вступил в партию большевиков. В марте — мае 1918 года Антонов-Овсеенко — Верховный главнокомандующий советскими войсками Юга России. В июне 1919 года был переведен на хозяйственную работу: был уполномоченным ВЦИК по продразверстке в Витебской и Тамбовской губерниях. С октября 1921 года — председатель губисполкома Самарской губернии, где руководил борьбой с голодом. В 1922 году Антонов-Овсеенко назначен начальником Политуправления РВС республики. С 1924 года — на дипломатической работе в Чехословакии, Литве и Польше. С 1934 года — прокурор РСФСР, август — октябрь 1937-го — народный комиссар юстиции РСФСР. Во время Гражданской войны в Испании Антонов-Овсеенко был назначен генеральным консулом СССР в Барселоне. В конце 1937 года Антонов-Овсеенко был отозван из Испании, после чего арестован НКВД в ходе кампании Большого террора в СССР 12 октября 1937 года. 8 февраля 1938 года приговорен к расстрелу «за принадлежность к троцкистской террористической и шпионской организации». Расстрелян 10 февраля 1938 года. Источник: Википедия.

Его выступление на IX Всероссийском съезде Советов в 1921 году изобиловало таким количеством ужасающих подробностей, что выглядело скорее полным отчаяния криком о помощи, чем речью партийного функционера.

— Миллионы людей голодают, и это не простое слово о недоедании, — это значит, что людям уже нечего жевать, что они грызут мерзлую землю, что они сходят с ума от постигшего их несчастья. По нашей Самарской губернии сейчас голодает больше 1 миллиона 800 тысяч человек. <...> Вот передо мной описание того, что великий благородный человек, приехавший в нашу губернию, Нансен, видел там. Его повезли недалеко от Самары, в одну из волостей Дубовый Омет. Там более 1500 человек, опухших от голода. В селе Колывань умерло голодной смертью 423 человека. В Дубовом Омете умерло 145 человек за ноябрь месяц. Из 4000 лошадей осталось 125. Когда Нансен там побывал и через переводчика говорил с крестьянами, то бросались ему в ноги, показывали своих истощенных детей и просили помощи. И тогда заплакал этот человек, который не плакал перед лицом смертельных опасностей, который привык смотреть смерти в глаза и не дрожал перед нею, — не скрывал шокирующей статистики глава голодающей губернии.

Фритьоф Ведель-Ярлсберг Нансен (10 октября 1861-го — 13 мая 1930-го) — норвежский полярный исследователь, ученый — доктор зоологии, основатель новой науки — физической океанографии, политический и общественный деятель, гуманист, филантроп, лауреат Нобелевской премии мира за 1922 год, удостоен наград многих стран, в том числе России. Источник: Википедия.

— В Рамышковской волости опасно хоронить на глазах других людей, надо караул ставить. Положение уезда с каждым днем ухудшается. Смертность детей еженедельно до 140 по уезду. В каждом селе от 5 до 10 детей умирают еженедельно. Получен протокол Усьминского волисполкома: и там трупоедство, — ужасался Антонов-Овсеенко.

Дикие подробности рассказывали и другие представители власти.

— Картины переживаемого голода в уезде очень и очень кошмарны. Дело дошло уже до ЛЮДОЕДСТВА. Трупы умерших за недостатком сил у живых не зарываются, а складываются в амбары, сараи, конюшни, иногда и просто валяются на улицах, — писал 15 января 1922 года Антонову-Овсеенко председатель Пугачевского уездного исполкома.

Зарезал собаку

Беспощадную хронику голода можно отыскать и на страницах прессы, хранящейся в архивах Самарской области:

— В городе Сызрани, на одном из постоялых дворов, гражданин Челябинской губернии, увидев прибежавшую с кем-то собаку, упал на колени перед хозяином этой собаки, умоляя его отдать ему собаку. Когда было сказано слово «возьми», голодный бедняк дико набросился на добычу и тут же зарезал собаку, — писала газета «Сызранский коммунар» 31 марта 1922 года.

— Та же беднота, у которой в хозяйстве не осталось ничего, бродят толпами по закоулкам сел и деревень, по дорогам и оврагам, и, встретив на своем пути какую-нибудь падаль, набрасываются на нее с жадностью голодных зверей… Нет в нашей волости ни одного дома, где бы не оказалось двух-трех членов семьи, находящихся на краю могилы от голода. Смертность прогрессирует с каждым днем. Живые не успевают рыть могилы для покойников. Через месяц-другой в волости не останется и одной трети населения в живых. А от домашней живности — ни единой лошадки. Воровство, открытые грабежи на почве голода приняли катастрофический характер, — публиковала газета «Коммуна» статью председателя Кобельминского волостного исполкома С. А. Семенова 27 декабря 1921 года.

Уходили семьями

Но далеко не все голодающие теряли человеческий облик. Кто-то предпочитал трупоедству и каннибализму мучительную смерть.

— Размеры голода в настоящее время достигли наивысшей точки напряжения. Под влиянием голодовки наблюдаются случаи самоубийства, — такие сведения задокументировала Бугурусланская уездная комиссия помощи голодающим о смертности на почве голода 28 января 1922 года.

А 30 января 1922 года Политбюро запретило публикации о людоедстве...