Евгений Егоров, председатель Федерации профсоюзов Самарской области: «Если мы хотим жить не по "киргизскому" варианту, то все должно быть четко»

В субботу, 17 июля, скоропостижно скончался председатель Федерации профсоюзов Самарской области Евгений Егоров. За день до этого он встретился с корреспондентом 63.ru и подробно рассказал о проблемах профсоюзов губернии, сложных взаимоотношениях с чиновниками и собственниками крупных предприятий. Непростые вопросы, которые обозначил Евгений Егоров в беседе с журналистом и которые он не успел решить, остаются актуальными. К сожалению, их придется решать уже новому руководителю...

– Евгений Еросович, расскажите о нынешней роли профсоюзов в жизни региона. Часто ли они за столь сложное, кризисное время отстаивали права увольняемых?

– Сегодня в области создана так называемая система социального партнерства. Она обеспечивает и обязательное участие представителей власти, и работодателей, и профсоюзов в создании условий, для того, чтобы у людей была работа, достойная заработная плата и регулировались все взаимоотношения. Сегодня достаточное количество законов, которые регулируют поведение работодателя, главным из которых является Трудовой кодекс РФ. Да, может быть, он сегодня не совершенен – есть у нас определенное несогласие по отдельным статьям. Но закон есть закон – мы обязаны уметь договариваться.

Сегодня нас многие критикуют. Коммунисты, например, за то, что мы не проводим митинги в поддержку трудящегося населения. Другие за то, что мы не умеем давить на власть. Но ведь наша главная цель – не поднять бунт, а суметь прийти к конструктивному решению за столом переговоров по главным, острым и наболевшим вопросам. По тем проблемам, которые обострились именно в кризисный период, мы начали заниматься с конца 2008 года, проводя еженедельный мониторинг ситуации. О проблемных предприятиях мы информируем и губернатора, и ФСБ. Не так давно стали рассылать информацию о ситуации на заводах по районным прокуратурам.

Да, в каких-то вопросах нам пришлось пойти на попятную. Особенно, если речь шла о людях пенсионного и предпенсионного возраста. В этой части было недовольство нашими действиями... Но мы все-таки решали вопрос в рамках правового поля: договаривались где-то с работодателем о том, что он не будет увольнять людей, а Федерация профсоюзов, в свою очередь, на каком-то этапе не будет требовать повышения заработной платы. Нам удалось сдержать ситуации на многих предприятиях именно в таком виде: без бунта, без тяжелых социальных последствий, с гарантией всех выплат.

Многие сейчас критикуют профсоюзы, говорят, что они ничего не делают. Это неправда – не было бы их, и работодателю была бы широкая воля – пожалуйста, секи! Мы подписали соглашения с «Единой Россией», инспекцией труда, соцстрахованием, Пенсионным фондом. И все вопросы мы решаем за столом переговоров. Да, была тяжелая ситуация на АвтоВАЗе – но мы все-таки сумели не довести ее до бунта.

– А если говорить о других проблемных предприятиях – не только об АвтоВАЗе. Сколько их у нас, и насколько тяжела там ситуация?

– Сегодня к категории проблемных предприятий относится завод «Авиакор». Безусловно. Но называя предприятие «проблемным», важно понимать одно – а выпускает ли оно продукцию? Раньше мы делали самолеты АН-140, ТУ-154. Но нет их сейчас. Где они? Их не делают. Потому что патронажа нет, покупателя нет. Да, ситуация там тяжелая, но все-так не смертельная: долгов по зарплате нет, люди работают.

У нас не все хорошо на «оборонке». Агропромышленный комплекс страдает... Сегодня ко мне приходила рабочая группа из Похвистнево, с АПК. Оставили мне бумаги со словами: «Помогай, Евгений Еросович! Работы нет, хлеба нет...». Конечно, мы постараемся им помочь.

Была у нас сильнейшая компания «Волготанкер». Сегодня от нее остались одни щепки. У нас совсем непонятная ситуация со строителями – посмотрите вокруг: 70% кранов стоят. Где-то есть оживление, конечно – вон, Кошелев что-то строить начал по заказам военных. Но этого недостаточно. В авиации и двигателестроении нет так называемого «кризисного бума» – там сейчас идет реорганизация. В том числе, и в части укрепления позиций наших профсоюзных организаций. Не все просто с заказами, не все просто с финансированием. Но люди работают, есть большие победы профсоюзов по выплатам 13-й зарплаты.

Сейчас текучая ситуация в торговле. Мы в последнее время увлеклись строительством супермаркетов. Все говорят – это лучше, это развивает здоровую конкуренцию. Какая тут конкуренция? Этих центров очень много, а их содержание должно окупаться, и это сильно отражается на стоимости продуктов.

В целом, регион достаточно сложно перенес кризис. Не хуже всех, но все равно – это было не самое простое время для нас.

– Помнится, что вы добивались того, чтобы Самарская губернская дума приняла закон о социальном партнерстве – это было еще весной текущего года. Расскажите о его судьбе на сегодняшний день.

– Власти давно взяли за привычку «отфутболивать» все региональные законопроекты, апеллируя к тому, что этого нет в федеральном законодательстве. Я всегда привожу контр-довод – мы что, все разные в единой Российской Федерации? Почему, скажем, этот закон есть в Мордовии, Башкирии? Этот закон – о соцпратнерстве – очень важен: в нем прописано все. Начиная от сторон, их прав, и самое главное – ответственности. Последняя позиция крайне важна. Но везде один и тот же «футбол»: нет федерального законодательства. Но ведь у нас нет федерального закона и о молодежи. А президент в прошлом году что сказал? Сформировать всю законодательную позицию по молодежи. Никто его указания не выполнил. Закон о молодежной политике до сих пор не могут принять, который, к слову, мы тоже пробиваем.

Сегодня какая беда в социальном партнерстве? Ответственность. В нашей стране на плечах соцпартнерства лежит организационная, мобилизационная часть. Это крайне важно... Мы – профсоюзы – беремся учить, беремся готовить нужные кадры. На базе нашего университета осенью открывается факультет социального партнерства – мы будем готовить кадры и для себя, и для правительства. И мы идем на эти издержки, понимая, что это просто необходимо!

Но все-таки если бы был закон... Все было бы четко. И тогда исчезла бы эта избитая фраза: «ответственность наступает в соответствии с законодательством РФ». Эта фраза знаете что значит? «Безответственность». Провалили что-то? Ну, что же? Штраф... А должны быть конкретные меры. Мы должны понять, что если мы хотим жить не по «киргизскому» варианту, то все должно быть четко. Нужно обеспечить человеку достойную зарплату, достойную жизнь... Сейчас, по моим подсчетам, мужчина должен приносить в семью как минимум тысяч 25-30. Это по самым скромным меркам! И работодатель должен четко понять, что все деньги с собой не заберешь. Я еще ни одного не видел человека, кого хоронили, чтобы в ногах у него были слитки, доллары.

– Евгений Еросвич, давайте коснемся темы спортобъектов и объектов социального значения, которые находятся в ведомстве профсоюзов. Не так давно Виктор Тархов вышел с инициативой к областному правительству о том, чтобы те изыскали средства на покупку ряда стадионов. Вы готовы продать свои спортобъекты?

– Это право Виктора Тархова – выходить с этой инициативой. Я не считаю ее респектабельной.

– Но в перечне этих объектов есть и печально известный «Буревестик»...

– А почему, собственно, печально известный? «Буревестник» стоит на месте – у него сейчас есть свои хозяева – группа компаний «Самарский деловой мир». И они планируют развивать его именно в спортивном русле, я это знаю. По этому поводу разные вещи говорят... Но «Буревестник» был никому не нужен – ни губернатору, ни мэру. А мы были не в состоянии его содержать, власть нам ничего не платила. Я все время удивляюсь, когда езжу по регионам Поволжья: в Пензе спортобъекты строятся, в Мордовии – тоже. А мы даже для «Крыльев» ничего не можем построить, уже пятый год обещаем, обещаем... Неужели в этом я виноват? Или «Буревестник» тут камень преткновения? Неужели в Самарской области нет земли под строительство? Смотрите, Пенза слабее нас в экономическом плане, но тем не менее на спортобъекты они средства находят.

А что для этого нужно? Проект, земля и деньги. Почему все претензии к Егорову – отдай это, отдай то... И что, это спасет область? У меня и так забрали конноспортивную школу на девятой просеке. У меня было 59 коней, 350 детишек занимались конным спортом. Забрали... И что толку? Школы нет, никто ей не занимается. У меня до 2004 года было 20 спортивных школ, в которых занимались 13,5 тысяч детишек. Правительство отобрало всю эту позицию и отдало государству. И кому от этого стало легче? Олимпиаду одну проиграли, вторую проиграли, хоккей проиграли, на чемпионат мира по футболу не попали... Когда профсоюзы занимались всей этой позицией, вопросов не было: на «Буревестнике» занимались, на «Спартаке» занимались. Было финансирование, были льготы. И знаете, то, что сейчас происходит со спортом – это полбеды. Мы на следующий год останемся без пионерских лагерей...

– А почему это должно случиться?

– Потому что они не нужны частникам – им в тягость содержать их. Для них куда выгодней продать их, получить за них деньги и, как говорится, «снять с себя хомут».

– Что же нужно делать для того, чтобы этого не случилось?

Нужно срочно делать инвентаризацию, принять ряд законопроектов и дать льготы на землю. Аренда сейчас встает в «копейку» владельцам лагерей. Сейчас очень печальная тенденция наблюдается: пионерских лагерей, по сравнению с 90-годами стало в два раза меньше. В этом году не открылось шесть таких учреждений.

Если государство ничего не делает, то мы – профсоюзы – ничего самостоятельно не удержим. В Советское время власть отдала нам спортивные объекты, культурные и прочие. Мы за свои деньги содержали штаты. И все было, благодаря совместному финансированию профсоюзов и государства. Сейчас профсоюзы отвели в сторону, а налоги оставили. Почему я должен терпеть ежемесячный убыток от того же «Буревестника» в 100 тысяч рублей? Но тем не менее я его держал несколько лет. И точно такая же сейчас ситуация со «Спартаком», с теннисным кордом, со стрелковым стендом и прочими.

– А сколько сейчас спортобъектов в ведомстве профсоюзов, и строятся ли новые?

У нас остались все те же объекты, что и были. Только «Буревестник» потеряли. Сейчас мы построили в Дубках футбольное поле за свои деньги – там сейчас занимаются и взрослые, и детишки. Это город, что ли, построил? Егоров это построил. Помимо этого профсоюзы построили спортивно-оздоровительный комплекс на Красной Глинке! Там сейчас все есть: спортзалы, кафе, сауны... И все довольны! А я опять почему-то плохой. А за что ругать профсоюзы? Мы строим объекты. А вот делает ли это государство? Пусть покажет, что оно построило. Не для себя, не для своих вотчин на берегу Волги, а для всех.

Профсоюзы хотели забрать себе бассейн, который уже много лет в полуразрушенном состоянии находится в Струковском парке. Лиманский не отдал. А толку? Мы бы его преобразили, там занимались бы детишки. А сейчас он продолжает пребывать в состоянии разрухи... До сих пор одни стены. В общем, всем этим хозяйством нужно заниматься. И мы приложим все усилия для отстаивания прав трудящихся, их право на достойную жизнь.