Провалы в Самаре были, есть и будут

Сегодня лучший образ самарской системы водоснабжения – это труба. Она торчит в полуметре от земли из основания Дома специалистов, который стоит на улице Ленинградской. Вентиль на трубе неисправен, и вода течет из нее всегда. Много лет без остановки. Окрашивая в рыжий цвет плитку и асфальт. Когда я рассказал эту почти притчу одной пожилой даме, живущей в Доме специалистов и самой бывшей специалистке, дама резонно заметила: «Но ведь она есть. Вода-то… течет…»

Кошмары Самары

Есть и другой растиражированный образ самарских коммунальных сетей – автомобиль, провалившийся сквозь асфальт на центральной магистрали города, и водитель машины, умерший от разрыва сердца. Провал был не единственный, и в 2011, набрав в Гугле всего две буквы «п» и «р», мы все утыкались взглядом в самый популярный запрос: «провалы в Самаре». А был еще и фонтан напротив Дворца спорта. Зачем городскому округу такой ньюсмейкер? С огромным проблемным хозяйством и совершенно неясной перспективой. Ни для кого не секрет, что реальные ремонтные работы на городских коммуникациях велись редко. В основном просто латались дыры. И так было в течение многих лет. Оценить уровень износа коммуникаций очень непросто. Система оценки и ее непредвзятость вызывают много вопросов. Еще в начале 2011 года в СМИ фигурировал уровень износа в 60%, который после проведения технического аудита вырос до 80-85%. Независимо от конкретных показателей ясно, что ситуация близка к катастрофической. Поэтому провалы-фонтаны были, есть и будут. Просто неизбежны. И не очень понятно сейчас, что ждет нас дальше, где и как протечет худое водное хозяйство Самары? Но после подведения итогов конкурса и подписания договора ответственность за происходящее плавно перейдет к арендаторам, и городские власти вздохнут более-менее спокойно.

Поэтому передача муниципального предприятия «Самараводоканал» в аренду для городских властей это, прежде всего, снятие большой головной боли. Избавление от политических рисков, связанных с водным хозяйством. Представители администрации нам почти «проговорились»: «Аренда - оптимальный вариант, так как приватизация лишила бы город имущества». Система водоснабжения и канализации в огромном городе, раскинувшемся на десятки километров, – это сложнейшая система. Неотъемлемая часть городской инфраструктуры. Стратегический объект, в конце концов. Поэтому вопрос о передаче его в аренду заслуживает особого внимания и максимально глубокой проработки. Что же было сделано в Самаре? Определена цена, подготовлен общий список требований и проведена работа по оформлению права собственности на объекты. Необходимо помнить, что «Самараводоканал» – это свыше трех миллиардов рублей годового оборота, и аренда его внешне очень выгодна, особенно если учесть право на субаренду, заложенную в условиях конкурса.

Потерянная конкурсная масса

В 2009 году администрация Виктора Тархова уже объявляла конкурс на аренду имущества «Самараводоканала». Условия конкурса и его цена были тогда настолько смехотворны, что в дело пришлось вмешаться прокуратуре. В результате конкурс был отменен, а Тархов вскоре проиграл выборы. Тогда в конкурсе участвовало восемь компаний. Теперь число желающих поубавилось. Видимо, скандал с прошлым конкурсом и существенное ухудшение имиджа компании в течение 2011 года немного остудили пыл претендентов.

Новыми участниками стали ООО «Интеграция Бизнеса» (Москва), ООО «Гриф-2008» (Москва), ООО «Самарские коммунальные системы» (100%-ная «дочка» ООО «Волжские коммунальные системы», входит в федеральный холдинг РКС, аффилированный ГК «Ренова»). Учитывая тот интерес, который господин Вексельберг проявляет к Самарскому краю, наблюдатели дружно заявляли, что исход конкурса определен изначально. И подведение итогов, прошедшее 5 марта, сенсаций не преподнесло. Победителем стала компания «Самарские коммунальные системы». «Самараводоканал» переходит в долгосрочную аренду и на 35 лет становится частью коммунальной империи Вексельберга. Чем же это грозит нашему городу? Или не грозит? Чтобы понять это, необходимо внимательно присмотреться к тому, что же делают победители на своей территории.

«Российские коммунальные системы» - это гигант коммунального рынка. Структура, объединяющая в себе коммунальные системы 261 муниципалитета в 11 регионах России. 23 тысячи сотрудников и 6 миллионов клиентов.

9 лет в сложной коммунальной сфере. Больших объектов у РКС немало, но сопоставим с самарским хозяйством по масштабу, возрасту и сложности, пожалуй, только водоканал города Пермь. Миллионника, стоящего выше нас по течению Камы. Все пермские стоки в конечном счете текут мимо Самары, поэтому вопрос о том, как управляется РКС с коммунальными системами Перми, имеет еще и «питьевой» аспект.

Города на Каме

По словам пермяков, именно это больше всего сближает два наших города. Ведь с точки зрения гидрологии это Волга впадает в Каму, а не наоборот. И уже Кама, ошибочно называемая Волгой, несет свои воды по жигулевской луке мимо Самары в Каспий. Но это курьез.

И, наверное, мы не будем пионерами жанра, ведь в последнее время Самару частенько сравнивают с Пермью. Город, который в сознании просвещенной публики устойчиво ассоциируется с современным искусством и Маратом Гельманом, уже много лет является центром региона-полигона. Именно здесь начались пилотные проекты и в сфере частно-государственного партнерства в ЖКХ. Поэтому нам показалось действительно верным сравнить работу двух систем. РКС под маркой «Новогор-Прикамье» работает с пермской системой водоснабжения уже не первый год. И можно подвести промежуточные итоги, посмотреть на конкретные результаты, сравнить имидж. При этом Пермь удивительно похожа и непохожа на Самару одновременно. Размер, кичливость и облезлость не просто сравнимы – пугающе похожи. Впрочем, мы же волжане, и тут, и там. Поэтому памятники архитектуры, в которых расположена мэрия, вылизываем до блеска, а через квартал другой памятник может стоять в развалинах. А вот в том, что касается подходов к решению проблем, то здесь пермяки уже вовсю разбирают завалы, к которым самарские власти и городская общественность только-только примеряются. В Перми есть стратегия развития, есть мастер-план, и причем не только на бумаге. Тот сегмент водоснабжения и водоотведения, который нам интересен, в эту стратегию и мастер-план включен. Впрочем, нет смысла забегать вперед…

Пермские перспективы

Пермь – такой же проблемный город с мощным сегментом «оборонки», переживающей не лучшие времена, но вроде бы идущей на поправку. Город с изношенными коммуникациями, прокладывать которые тут начали, как и в Самаре, 125 лет назад. Город, растянувшийся на 70 километров на берегах трех рек. Проблемы в системе тоже похожи. Качество воды, износ коммуникаций и, как следствие, протечки, потери. Принципиальное отличие и сложность пермской ситуации с водоснабжением – это жесткость воды, превышающая нормы СанПиН. Эту проблему в Перми успешно решают, реализуя серьезные инфраструктурные проекты. Важнейшие из которых - это реконструкция Чусовских очистных сооружений (ЧОС), которые снабжают питьевой водой три четверти жителей Перми, и реконструкция Биологических очистных сооружений, на которых проходят очистку все канализационные стоки миллионного города.

Система водоканала в Перми перешла в руки арендаторов почти десять лет назад. За прошедшее с тех пор время «Новогору» удалось стабилизировать ситуацию с протечками и потерями, чтобы перейти к решению стратегических задач развития инфраструктуры водоканала в рамках общей стратегии развития Перми.

Именно поэтому так важен для компании проект ЧОС. По словам руководителя «Новогора» Владимира Глазкова, «Чусовские очистные сооружения – это крупнейший в Пермском крае инфраструктурный проект, реализованный после распада СССР». Есть чем гордиться. И хотя в основе проекта все-таки построенный в советское время и заброшенный капитальный объект, «Новогор-Прикамье» по большому счету заканчивает большую работу, начатую поколением наших отцов. Но заканчивает все-таки. Подхватили эстафету. Если начать рассказывать о нашем визите на ЧОС, то может получиться агитка с приемами сурковской пропаганды. Но мы действительно опустились на глубину 30 метров, чтобы посмотреть, как устанавливают немецкие насосы с российскими двигателями. Везде снуют рабочие с русскими лицами, внимательные к мелочам начальники вглядываются в туманную даль Камского водохранилища. Выглядит как апгрейд советской производственной драмы конца 70-х. Эпохи расцвета застоя. Но если в нашем новом застое мы научимся заново решать инфраструктурные и стратегические задачи, пусть даже и средствами частно-государственных партнерств, то, может, и хорошо? Если бы такой договор аренды был подписан в Самаре одновременно с Пермью, возможно, автомобили в Самаре не проваливались бы под землю.

Для успешной реализации подобных ЧОСу проектов необходимо не просто появление крупного игрока с хорошими возможностями, но и большой обоюдной воли. Нет смысла изображать из Вексельберга и его структур агнцев. Это нормальные капиталисты. Которые играют честно там, где об этом договорено. И администрация Перми заняла активную позицию, а не просто передала в аренду собственность муниципалитета и сняла с себя ответственность. В термине «частно-государственное партнерство» главное слово - «партнерство». Хотя, конечно, не все так ровно и розово.

Сергей Южаков, заместитель главы администрации Перми: «Когда готовилась передача в аренду имущества «Пермьводоканала», мы тоже переживали, что нас ждет впереди, не будет ли ухудшения качества услуг водоснабжения-водоотведения. За эти годы, а мы с 2003 года начали вместе работать, можно однозначно сказать, что никакого ухудшения не произошло, а с точки зрения эксплуатации системы по ряду показателей мы подросли: снизилась аварийность, улучшилась вода по своему качеству, как питьевая, так и стоки в Каму. Лично для меня очень важна именно культура производства, и надо признать, что у «Новогора» она выше, чем была у «Пермьводоканала». Это и чистота рабочих мест, и вспомогательное оборудование, и содержание подсобных помещений, и само состояние объектов.

Один миллиард — средства, можно сказать, уже реально вложенные «Новогором». Период инвестиций начался с 2010 года и завершается в 2015. Из глобальных инфраструктурных проектов в первую очередь следует назвать реконструкцию Чусовских очистных сооружений.

В 90-е годы, когда Советский Союз развалился, этот проект был заморожен. Мы его разморозили, все восстановили, новое оборудование смонтировали и сейчас вместе заканчиваем, идут пусконаладочные работы. Воду из-под крана мы пьем, она соответствует СанПиНам. Есть проблемы с жесткостью воды, и это задача, которую должны решить новые оголовки водозабора на слиянии рек Чусовая и Сылва.

Безусловно, не всё гладко и хорошо. Приведу пример. Вот они имущество арендовали, но есть бесхозяйные так называемые сети, которые каждый год выявляются. Мы бы хотели, чтобы коллеги брали весь этот комплекс. Пока город сам регулировал тарифы, они их брали: мы давали «Новогору» чуть больший тариф с прицелом на то, что компания часть получаемых таким образом средств пустит на прием на баланс, ремонт и реконструкцию этих бесхозяйных сетей. Но когда государство начало четко регулировать тарифы, возникли сложности. В 2010-2011 году произошла сдвижка, утвержденный тариф спускается нам сверху, и «Новогор» эти сети, понимая свои расходы, просто не брал. С введением закона «О водоснабжении» и подготовкой к переходу с аренды на концессию интерес появляется, процесс вновь, как говорится, пошел.

У нас есть еще Программа комплексного развития с 2006 по 2025 год, под которую составлена вторая инвестиционная программа, не связанная с тарифом. Основной источник ее финансирования, до 95%, — плата за подключение. Я сам пришел работать в мэрию из строительного комплекса, был депутатом городской думы, и там мы с «Новогором» воевали из-за этого. Были опасения, что эта программа будет идти тяжело или вообще не будет работать, поскольку плата за подключение в 2006 году составляла 270 тысяч рублей за кубометр. Строители не могли «потянуть» затраты по воде и канализации на уровне до 30% себестоимости. С 2006 по 2010 год она вообще не вносилась. И тогда мы волевым решением снизили плату до 145 тысяч. Это было непросто, но «Новогор» согласился с нами, и сейчас плата за подключение начала поступать. За 2011 год за подключение было собрано порядка ста миллионов рублей. Сегодня мы эту программу переработали, разделили на три части и рассчитываем, что она будет реализовываться лучше, тариф на подключение будет в ней около ста тысяч рублей.

Вступая в частно-государственное партнерство, мы понимали, что оператор привлечет и свои средства в систему. Конечно, непросто это происходит, мы сегодня общий объем необходимых средств на водоснабжение и канализацию оцениваем на уровне 25 миллиардов, так как износ очень большой. Но в средства Инвестиционного фонда РФ мы вошли во многом благодаря «Новогору». Нам, как муниципалитету, было бы сложнее решить эти вопросы. И частные структуры все же эффективнее работают, чем государственные и муниципальные».

Владимир Глазков, главный управляющий директор компании «Новогор-Прикамье»: «Мы работаем открыто и целенаправленно, готовы отчитаться за каждый рубль, который потребители выплачивают в виде тарифов за воду и канализацию. Включая инвестиционную надбавку в составе тарифа. Все эти деньги расходуются по целевому назначению: на модернизацию городской системы водоснабжения и водоотведения, на решение стратегических задач ее развития и на текущие ремонты наиболее проблемных участков сетей.

Мы обязались вложить в развитие системы водоснабжения и водоотведения Перми один миллиард рублей за пять лет, по 2015 год. Именно сделать инвестиции. Этот миллиард четко расписан — куда мы будем их вкладывать, что будем в Перми делать на эти деньги. Под эти деньги мы одними из первых в Российской Федерации получили тарифную надбавку. Если ранее об этом только говорилось, то здесь, согласно закону, это могла быть только инвестиционная надбавка. Мы прошли через городскую думу, утвердили эту инвестиционную надбавку, и она у нас работает не сверх тарифа, а в тарифе, который нам дает РЭК — Региональная энергетическая комиссия. Раньше тариф давали органы местного самоуправления, теперь РЭК. То есть мы получаем возврат своих вложенных денежных средств за счет этой тарифной надбавки.

Наши самые крупные проекты — это реконструкция Чусовских очистных сооружений, также мы заканчиваем реконструкцию городских биологических очистных сооружений. Реконструкция ЧОС — это совместная инвестиционная программа. Здесь средства федерального бюджета, регионального и средства частной компании «Новогор-Прикамье». Если конкретно, то это 141 миллион рублей городских денег, региональных, 236 миллионов — федеральный бюджет и порядка 400 миллионов — это средства частного оператора. То есть примерно 50 на 50. Эти 400 миллионов в рамках общего объема в 1 миллиард рублей мы инвестируем сейчас, затем постепенно возвращаем эти деньги за счет инвестиционной надбавки в тарифе.

Есть у нас планы: на ЧОС мы привлекаем немецкую компанию для строительства газопоршневой установки, так называемая Q-генерация. Чтобы как можно меньше покупать электрической энергии на рынке, вырабатывать ее самостоятельно. У нас там уже есть газовая котельная, которая отапливает все наши производственные помещения и прилегающий к ЧОС поселок. Презентацию проекта в головном офисе РКС мы прошли, одобрение получили, сейчас дорабатываем этот проект и будем выходить на старт. Это очередная инвестиция, чтобы снизить себестоимость своих услуг, получить электроэнергию по более низкой цене и таким образом улучшить экономические показатели компании, в которой мы работаем.

Я не первый год в бизнесе, в том числе в частных компаниях. Принято говорить, что приходит инвестор и начинает отжимать деньги. РКС как любая частная компания, работает на прибыль. Но РКС эту прибыль не изымают из компании. Они дают возможность эту прибыль возвращать в компанию и инвестировать в новые проекты. Такого понятия, как распределение дивидендов мы в компании за пять лет не слышали ни разу.

По инвестициям у нас с городом, на мой взгляд, полное понимание. По качеству воды и стоков вопрос мы сняли. В 2009 году у нас оставался единственный открытый выпуск стоков в реку Данилиха. За счет совместной работы с администрацией города Перми — они вложились в модернизацию главного разгрузочного коллектора, мы вложились в реконструкцию городских биологических очистных сооружений, мы эти стоки закрыли раз и навсегда. Теперь вся канализационная система города Перми работает только через биологические очистные сооружения. Нет выпуска в реки, нет загрязнения, нет поверхностных выбросов — все привели в соответствие с законодательством. Я являюсь членом совета Камского бассейнового водного управления, и надо сказать, что здесь Пермь — единственный город, который закрыл все сбросы в реки без предварительной очистки».

Будущие решения

Сегодня все конфликты разрешены, и «Новогор-Прикамье» вкладывает в развитие инфраструктуры инвестиционные средства, а не только тарифную прибавку. Не будь позиция города по этому вопросу столь жесткой… Впрочем, сослагательное наклонение в этой ситуации применимо, скорее к Самаре. Как это будет тут? В Перми ситуация разрешена к взаимному удовлетворению. Так же как и вопрос о стоимости подключения. Там администрация настаивала на значительном снижении стоимости, аргументируя в свою пользу: попросим меньше – начнут платить. И действительно начали. Не так активно, как хотелось бы, но для Самары вопросы развития строительного рынка, стоимости жилья и коммуникаций связаны очень тесно. Достаточно вспомнить историю с неподключенными домами на улице Тухачевского. Очень дорого обходятся такие управленческие решения!

В Перми РКС самые острые проблемы решили. Будем надеяться, что компания решит их и в Самаре. По крайней мере, мы будем не упускать очевидные возможности, а находить их. Как это делают пермяки. Например, с системой очистки воды озоном, полученной по гранту из Швейцарии. Грант и оборудование правительство Конфедерации, проведя предварительный мониторинг крупных волжских городов, предлагало не только Перми, но и Нижнему Новгороду, и Самаре. Угадайте, какой город отказался от бесплатной установки современного очистного оборудования? А в Перми станция Ozonia швейцарского производства работает безотказно уже не первый год, в Нижнем их две.

Самарский водоканал тоже работает. Но очень медленно и плохо. С отставанием от проблем сегодняшних мы с трудом латаем вчерашние дыры. Латаем старательно, как умеем. Новая форма частно-государственного партнерства с компанией РКС не избавит нас от проблем по мановению волшебной палочки, но без такого партнерства наш город ждали бы катастрофы, рядом с которыми «провалы в Самаре» показались бы мелкой неприятностью. Сегодня ситуация находится на переломе. Надеемся, что у городских властей хватит настойчивости и последовательности в проведении собственной «водной политики». В том, что у РКС хватит ресурсов, опыта, лоббизма и денег, сомневаться не приходится.

…И еще один простой, но убедительный образ. В центре Перми, на главной площади стоит огромный ледяной город. Лабиринты, башни, громадные горки, крепостные стены и прозрачные леса. Застывшая вода превратилась в настоящую хрустальную сказку. Глядя на это великолепие, поневоле вспоминаешь скромные и неприметные ледяные скульптуры на центральной площади Самары. И вода вроде одинаковая, и объекты из нее сделаны сходные, и задачи стояли такие же. А вот на глаз обывателя разница такая, что и словами не опишешь…

_{Автор: Илья Сульдин}