«Я не вижу, как выглядят люди, но чувствую их красоту»: инвалиды по зрению — о жизни в темноте

— Свою работу я знаю наизусть, — говорит жительница Самары Екатерина Зубрилова, держа в руках сплетение проводов. — Могу назвать все цвета. Вот розовый, красно-черный, зелено-черный. Женщина перебирает каждый жгутик в связке и ни разу «не промахивается». Казалось бы, ничего удивительно. Но Екатерина абсолютно слепа! Она и ее коллеги, среди которых большинство — инвалиды по зрению, ежедневно производят вещи, которые делают нашу жизнь комфортнее. Журналисты 63.ru посетили производство завода «Самараавтожгут» и узнали, как люди с инвалидностью борются за то, чтобы стать полезными для общества.

Здание производства расположено на улице Дзержинского. На серое строение, спрятанное за забором, многие прохожие не обращают внимания: пешеходы проносятся в спешке мимо, автомобилисты, сосредоточенные на дороге, и вовсе не обращают внимания на линию серых стен. А ведь именно здесь изготавливают комплекты электропроводки для транспортных средств, которыми ежедневно пользуются миллионы жителей страны. Это автобусы марки ЛиАЗ, автомобили «Гранта», «Приора», Niva.

— Ежедневно здесь трудятся 280 человек, — рассказывает директор по персоналу Светлана Кузнецова. — Из них 150 инвалидов, в том числе 90 — инвалиды по зрению. Предприятию 70 лет и оно изначально нацелено на то, чтобы предоставлять рабочие места слепым. Раньше производство было огромным. Кроме жгутов здесь изготавливали и детали для радио, была и картонажная мастерская. Однако с приходом автоматов конкуренты нас вытеснили. Пришлось всё это закрыть. К счастью, еще не придумали автоматы, которые могут собрать автомобильные жгуты. Пусть и говорят, что у нас в стране создана безбарьерная среда. Устроиться инвалидам на работу все-таки нелегко. Не любая работа им подходит.

В здании всё продумано до мелочей. Все двери в помещении закрываются с задержкой, чтобы работникам не приходилось долго удерживать ее самостоятельно. На лестницах красочная разметка для слабовидящих и специальная контрольная линия на каждой последней ступени пролета, которую можно почувствовать ногой.

— К нам постоянно поступают резюме от инвалидов, — рассказывает Светлана Кузнецова. — На первое собеседование соискатели приходят с родственниками или знакомыми, которые им помогают не потеряться. Но в любом случае, со слепыми работает специалист, который встречает новичка и проводит первое занятие, чтобы объяснить, где что находится: рабочее место, столовая, все цеха. Раньше специалист даже выезжал к нашим новым сотрудникам домой, чтобы показать дорогу до работы. К счастью, этим теперь занимается самарский филиал Всероссийского общества слепых.

Но не только слепые работают на производстве. В цехе, где изготавливают плафоны для ламп в автомобильном салоне, работают глухие и глухонемые.

Среди них, по словам руководителей предприятия, самая активная — Алевтина Кананьева.

— Она очень ответственная, хотя еще и молодая: Алечке 24 года, — говорит мастер участка Ильхамея Зарипова. — Если вдруг наш участок отстает по графику, она умеет сплотить и поддержать весь коллектив. Каждого подбодрит, найдет нужные слова. Так работа и спорится.

Сама Алевтина, действительно, наслаждается работой. Девушку нисколько не напрягает монотонность действий, она всегда нацелена на результат.

— Хочется как можно больше успеть, — говорит девушка. — Лично я в готовые плафоны устанавливаю контактные пластины. Всего 60 штук в день. Работа кропотливая, но я справляюсь. А главное, всегда укладываюсь в срок. Конечно, это приносит чувство удовлетворения. Но в большей степени я люблю свою работу за слаженный, дружный коллектив. Мне доставляет удовольствие общаться с коллегами. Они всегда поддержат, всегда помогут, подскажут. Каждый из нас рад уже тому, что мы можем работать.

За долгие годы работы в команде и реабилитологи и многие представители руководящего состава выучили язык жестов.

— Все-таки Аля — исключение, — уточняет Светлана Кузнецова. — К сожалению, остальные сотрудники цеха не разговаривают. Самым нелегким испытанием для нас стало прошлогоднее сокращение производства плафонов в Тольятти. Содержать там целый корпус стало слишком затратно. Весь персонал пришлось сократить. На улице остались 45 человек...

Само производство жгутов тоже разделено на несколько цехов и зон. Автоматный участок, склад, производство заготовок. Участок аккумуляторных батарей. Один работник свивает по два провода, другой выполняет подсборы, а дальше заготовки отправляют непосредственно в цех, где собирают жгуты.

На этом этапе задействована и Екатерина Зубрилова.

— Я тут самая «ветеранистая», 31 год работаю, — отмечает женщина. — Устроилась в 1986 году, когда здесь было радиопроизводство. На жгуты перешли в 1990-х. Меняются машины, меняются и жгуты. Вот и нам не приходится останавливаться: учимся и переучиваемся каждый раз.

Рабочее место Екатерины разделено на две зоны. Перед ней расположен стенд со схемами и с рабочим пространством для крепления жгута. Позади — специальные полочки и крючки на которых развешены провода.

— Сейчас вот делаю жгут для «Приоры», — объясняет Екатерина. — А там наверху провода для машины «Гранта». Свою работу я знаю наизусть.

Женщина показывает заготовку, где соединены все провода будущего жгута. Она и поочередно дотрагивается до каждого жгутика и называет его цвет. Екатерина ни разу «не промахивается».

— Все это возможно благодаря идеальному порядку и качественному выполнению работы каждого сотрудника, — отмечает Екатерина Зубрилова. — Существует определенная развеска проводов. Грузчики и комплектовщики располагают все в определенной последовательности.

У Екатерины с рождения плохое зрение. А после детской случайной травмы она совсем ослепла. В итоге все детство Катя провела в интернате для слепых. Сразу же после обучения отправилась работать на предприятие.

— Если ты жив, то есть сотни поводов не сдаваться, — рассказывает она. — Нужно как-то адаптироваться, браться за любое дело. Сила духа и воля — составляющее нашей жизни. Я и во взрослом возрасте продолжала учиться. Ездила в Москву в специализированный центр, чтобы осваивать домоводство. В итоге познакомилась со многими людьми, которые, несмотря на слепоту, пишут книги, играют на музыкальных инструментах, занимаются научной деятельностью.

В отличие от тех, кто слеп с рождения, Екатерина познала радость видеть переливы солнечных зайчиков, свежей зелени и еще помнит лица своих родных и учителей.

— Именно этого мне не хватает, — говорит она. — Без солнца, неба, зеленой травы жизнь превращается в большое черное пятно. Из-за этого часто опускаются руки. Мир представляется мрачным... Но самой ужасной трагедией для меня стало осознание, что я никогда не увижу лица собственной дочери. Врачи, когда родилась Ирочка, даже не хотели давать мне ее на руки...

Сейчас Ирине уже 30 лет. Она для своей мамы и опора и лучшая подруга. Со временем Екатерина поняла, что ей не нужно видеть свою кровинушку. Она знает, как выглядит ее дочь.

— Я не вижу, как выглядят люди, но могу почувствовать их красоту, — отмечает Екатерина Зубрилова.

Возможно, именно поэтому люди тянутся к Екатерине. Вот и на работе все знают, что она всегда поможет и подскажет.

— Если я в таком возрасте еще работаю, значит чувствую удовлетворение, — подводит итог женщина. — Но не только работа радует, а именно общение с коллегами. Правильнее сказать — с друзьями. Ходим вместе в центр реабилитации. Стараемся не засиживаться дома. Нужно всегда быть чем-то занятым. Я вот слушаю много аудиокниг. Вчера только завершила книгу Людмилы Улицкой «Зеленый шатер» сейчас взяла стихи Ахматовой.

В автоматизированном цехе не смолкает шум. Монотонно в такт отбивают ритм тяжеловесные машины.

За станком Шленингера работает 47-летняя Нина Корсатина. Она замеряет, раскладывает и заправляет в машину провода, которые мигом нарезаются и опрессуются.

— Почти 20 лет работаю на производстве, — говорит она. — Был момент, когда я уходила по семейным обстоятельствам, пробовала себя в других профессиях. Но чувствую, что именно здесь мое место. На заводе Масленникова, в телефонной компании, работала в столовой. Но нет. Тут мое место. Работа творческая, подвижная. У меня все получается, мне доверяют серьезные операции.

Шум станка нисколько не задевает Нину. Более того, успокаивает.

— Как бы слаб ты не был, нужно работать, — отмечает сотрудница. — Поэтому больше всего на свете я хочу, чтобы у нашего предприятия появлялись заказчики.

После любимой работы Нина отправится домой. Там, вместе с 11-летней дочкой она сядет делать уроки, а в перерывах будет помогать своей престарелой маме. Вся в делах и в заботах Нина будет с удовольствием вспоминать о своих трудовых успехах. И, возможно, услышит долгожданный «привет» по радио, который передает каждый день своим коллегам один из сотрудников «Самараавтожгут».

Эти приветы и поздравления заказывает 30-летний Андрей Запорожев. Для всех своих коллег он пытается делать каждый день немного приятнее. Сейчас он находится за своим рабочим местом. И повышает рабочий настрой постоянными шутками и своей собственной улыбкой.

— Я просто всегда и всем доволен, — смотрит Андрей на посетителей сквозь очки с заметно большими диоптриями. — У меня не бывает расстройств. Я знаю простую истину: во всем нужно искать свой позитив. Я знаю, что я нездоров. Что моим коллегам тоже приходится нелегко. Но это лишь испытание. А вот что действительно страшно — стать человеком, который недоволен... Это последняя степень отчаяния. Это уже не жизнь.