«Надо расставлять приоритеты — пара портков или жизнь»: как эвакуируют людей из затопленного Орска — репортаж

Всё о том, как Орск переживает наводнение после прорыва дамбы, мы собираем в нашем онлайн-репортаже. К этому моменту в регионе затоплено больше десяти тысяч домов, эвакуировано более 2000 человек. Пик уровня воды прогнозируют 10 апреля. Жителей, которым пришлось покинуть дома, разместили в школах. Почитайте репортаж из одного такого пункта временного размещения. Корреспонденты портала 74.RU работают в Орске, вчера они плавали вместе с волонтерами — местными жителями, которые на своих лодках вывозят людей из подтопленных зон.

— На трех сцепках вывозим по семь человек с маленькими детьми за раз, — перекрикивает рев двигателя Василий. Он и другие горожане стали сами помогать эвакуировать тех, кто оказался в водном плену.

На улице Крайней кромка воды придвинулась метров на 500. Там, где мы накануне стояли, теперь на боку плавает какая-то будка с синей крышей.

Надувная зеленая лодка «причаливает», мужчина подхватывает на руки старушку и несет до суши.

— Это мои зятья спасли, — хвастается женщина. — Вроде свет был, газ был… А потом…

Мужчина в форме МЧС и шапочке, загибающейся вверх, по колено в воде тащит за собой к «берегу» надувную лодку с мужчиной. Потом останавливается, подходит к «пассажиру», поворачивается. Тот неуклюже забирается на спину. Михаила не эвакуировали — сам плавал в шестой микрорайон с гуманитаркой. Назвался добровольцем.

— Бэпэшку, воду, газовые баллоны возил.

— Люди не хотят эвакуироваться? — спрашиваю.

— Не хотят. Там девятиэтажка, и они сидят, главное, мол, чтобы газ и вода были. Мы первую ходку сделали, сейчас во вторую пойдем, — отвлекается на старушку. — Да, вода прибывает.

Тут же три мужчины сгружают лодку с прицепа машины.

— Возьмете с собой журналиста, — спрашиваю. — Можете меня там где-нибудь оставить — придумаю, как быть.

— Мы людей едем эвакуировать — места нет, — говорит один. — Да и где «так» оставить?

Всё же соглашаются.

— Мотор не врубайте, — кричит им мужчина, который до этого на своем горбу перетаскивал с лодок эвакуированных и волонтеров без сапог. — Там бензин разлился. И не курите!

Мужчины стаскивают судно в воду, говорят, куда сесть. Привязывают надувную лодчонку тросом.

— Ты как самый свеженький — греби, — говорит Василий, кивая на весла Евгению. Тот смеется.

— Я вчера вернулся, хотел в танки поиграть — ага, сразу вырубился.

У кормы сидит Алексей. Длинным шестом он проверяет глубину, отталкивает мусор. В нормальной жизни он работает слесарем, ездит на рыбалку.

— Вот и открыли рыбацкий сезон… Вон какой белый стоит — чего мне не отдали, — показывает директор автошколы Евгений на торчащую из воды машину. — Ё-моё.

— Погоди, скоро будет продаваться — «не бит, не крашен», — шутит турагент Василий.

Людей они вывозят уже третий день подряд. Сначала гребут на веслах, потом включают мотор. Плывут аккуратно, чтобы не зацепиться дном лодки об заборчик, низкий дорожный знак или скрытую под водой машину.

— Обплывай — тут вчера машина стояла, — говорит Евгений, направляя Василия, сидящего «на моторе». — Хотя нормально, воды много уже.

Алексей тем временем длинной палкой отбивает плавающий вокруг мусор.

— В первый день вывезли немного — вечером уже приехали. А вчера с утра вывезли 22, — рассказал Алексей. — В старом городе страшнее. Мы когда приехали туда, там поток сильный, размыло рельсы, поэтому образовался сильный обрыв. Ладно, пацаны на КАМАЗе ехали, подобрали нас, довезли до нужной точки, откуда уже можно было сплавляться.

Вода мутная. На поверхности радужные разводы. Пахнет топливом. Накануне у АЗС перевернулась одна из цистерн. Сегодня ее не видно, а другая плавает кверху дном. Тихонько покачивается труха от прошлогодних листьев. Ближе к дворам появляются бутылки, салфетки и даже целые мусорные пакеты. Шестой микрорайон молчит — только шлепки весел по воде и периодический вой лодочных моторов.

Из окон на верхних этажах высовывается пожилая пара.

— Чего по мародерам? — кричит мужик с другой лодки. Он ждет, когда к нему спустятся «пассажиры» с 9-го этажа. — Я сегодня пневматику для них взял.

— Четверых вчера поймали: двоих — менты, а двоим мужики напинали, — отвечает Евгений.

— Тоже надо было пневматику взять, — кивает Василий. — Весь старый город уже обокрали.

— Вчера утром на Строитель приехали — первая ходка, а там у «Пятерки» дверь разбита, у «Охоты и рыбалки» пытались дверь железную отломать. Вон, смотри, и тут… — показывает Василий.

У многоэтажки, которую мы проплываем, несколько окон щерятся осколками.

— Кому война... — начинает Василий.

— А кому мать родная, — заканчивает Евгений. — Надевают эмчеэсовскую форму, говорят про эвакуацию, люди дверь открывают, а они заходят и шуруют там.

Мы оплываем двор, к другу ребят, который возвращался домой за вещами.

— Саня! А ты думал, мы тебя бросим? — хохочут парни и объясняют. — Мы людей забирали, места не хватало, вот мы его дома высадили, людей вывезли, а сейчас за ним вернулись.

Его сажают в надувной прицеп, и мы направляемся обратно. Дома стоят затопленные до окон первых этажей, там, где подъезд без крыльца — двери уже почти не видно.

Мимо проносится «моторка», от нее идут волны. Прицеп с Александром чуть отнесло в сторону, и мужчина оттолкнулся от торчащего из воды столба веслом.

— Вот куда гонит? Тут на надувных лодках, а он фигачит! — злится Евгений. — Еще и внизу непонятно что ведь!

Преодолев бензиновое пятно, мужчины перекатываются через борт и катят лодку по воде. Помогают мне вылезти.

На берегу лодок прибавилось. Крайняя — уже не улица, а гавань. Тут накачивают судна, пристраивают на них моторчики, переодевают легкие кроссовки на забродники.

— А туда поплывете? — машет в сторону женщина.

— Там кого-то забрать надо? — спрашивает мужчина в защитного цвета куртке, разбирая необходимое для пути в прицепе.

— Пауэрбанк родственникам передадите? Чтобы связь с ними была.

— А не надо им ничего возить! Связь есть, пока работают вышки. А их тоже топит — и ночью связи уже может и не быть. И всё, что останется людям там, — записать прощальное видео!

— Зачем вы так! Если не хотят эвакуироваться?

— Тогда ничего не передавайте! Пусть едут на сушу — здесь всё есть. А нам важнее эвакуировать тех, кто хочет этого. Мы тут пенсионеров вывозили, которые мясо сырое ели, потому что жрать охота было! Другие пытались развести костер и сожгли свой затопленный дом. А другие обезумели и начали стрелять по таким, как мы, — отчеканил мужчина.

— Там же дети маленькие! — женский выкрик из толпы.

— Забирать их надо, — наклоняется в ее сторону. — Здесь всё есть.

— А там всех обворовывают! — резонно замечает голос.

— Что дороже: жизнь или телевизор? Кому он на хрен нужен? — зло говорит он. — Что там брать у вас всех? Портки, что ли, заберут? Ночью будет плохо, холодно и голодно. Надо расставлять приоритеты — пара портков или жизнь. Мы такие же люди — не эмчеэсники, у нас только лодка есть. Не надо им ничего возить — пусть на сушу едут.

Его зовут Григорий. В нормальной жизни он работает на Новотроицком заводе хромовых соединений — следит за техникой безопасности. С улыбкой говорит, что его там терпеть не могут за напор и требовательность.

— Ночью за ними никто не поплывет — оттуда не выбраться, с ними там и останемся. Одну мы уговаривали эвакуироваться, но не поехала. Утром узнал, что ее эмчеэсники в три ночи забирали, — суровеет Григорий.

Параллельно из лодок вылазят люди со скарбом — плавали забирать из квартир самое ценное: блендер, пакет с продуктами из морозилки, подушка в чехле.

Недалеко от кромки воды — прицеп, окруженный женщинами. Внутри — вода, чай, выпечка. Жители дома неподалеку скинулись и купили, чтобы кормить парней, эвакуирующих людей. С Алесей мы познакомились накануне: она стояла у воды, думала про то, доберется ли она до ее дома, и со слезами на глазах переживала за маму, которая ни в какую не хочет эвакуироваться из частного дома, стоящего на пригорке.

— Они, считай, уже два дня работают, — рассказывает Алеся. — На всю Россию вон как передают — будто за 10 дней нас проинформировали [о необходимости эвакуироваться]. А у меня знакомая живет на Белебеевки, она сама звонила в МЧС, говорила, что там вода. Что отвечали? — «Талые воды, всё в порядке». А там уже воронки были, специалисты говорили, что дамбу прорвет.

В это время из лодки выбралась Татьяна. В лодке оказалось несколько тихо мяукающих мешков — их быстро перенесли в машину.

— Вывезла кошку из девятиэтажки. Знакомые, когда уезжали, кот на улице гулял. Потом их соседи сказали, что он в подъезде сидит, — рассказала Татьяна. — Мы поплыли за котом, зашли в подъезд, а он орет благим матом! Его в мешок. Других котов по мешкам — а куда их?

Евгений, Василий и Анатолий, с которыми я плавала в затопленный микрорайон, вытаскивают лодку. Василий проходит мимо за прицепом к машине для плавсредства и на мой немой вопрос отвечает:

— Да там одна пьянь осталась и дураки, которые не хотят уезжать. Поедем на Строителей — там людям помощь нужна, — и пятится, таща за собой прицеп для лодки.