«Первый год — эйфория, второй — депрессия»: журналистка из Самары переехала в Петербург ради большой и чистой любви

Всем привет, меня зовут Аня, мне 29 лет, практически три из которых я живу в Петербурге. Когда моя бывшая коллега Саша Исмайлова (заместитель главного редактора 63.RU. — Прим. ред.) предложила мне написать колонку о переезде, я сомневалась, насколько мой личный опыт будет релевантен.

Со стороны в моей голове это выглядело примерно так: «Девочки, для начала вам необходимо влюбиться в классного петербуржца с квартирой в черте города. Затем — чтобы он влюбился в вас с периферии. Готово, вы восхитительны!» Но оказалось, это лишь верхушка айсберга.

Я всегда знала, что уеду, но не знала точно, когда и куда. Самара образца начала десятых мне не нравилась, поэтому в те годы я мечтала о Петербурге. Там прошла молодость моей мамы и осталась жить ее подруга, с дочкой которой дружила уже я: сначала — «по наследству», потом — по сердцу. В далеком 2012-м я даже думала поехать поступать в Петербург, чтобы мы, ровесницы, тусовались вместе, но так и не рискнула, выбрав отдельную, самостоятельную, но всё же знакомую и понятную жизнь в Самаре.

Всё студенчество я так же, как и в детстве, приезжала к подруге в гости — сначала раз в год, потом, когда стала зарабатывать, практически раз в сезон, но мысли о переезде посещали меня всё реже. Я прекрасно понимала, какая жизнь ждет меня здесь: жилье в коммуналке или студии на окраине, если не в ближайшем пригороде, работа где-то поблизости, чтобы не тратить много времени на дорогу, многоэтажки, за которыми не видно небо, вечная серость и красивый исторический центр города, куда ты выезжаешь от силы раза два в месяц. Потому что не стоит путать туризм с миграцией.

В Самаре же к 26 годам у меня, наоборот, всё было схвачено: собственная двушка, работа шеф-редактором на местном телевидении, родители, друзья, наши совместные вылазки, встречи в кафе после работы, спортзал по вечерам. Но всё это, как в типичных ромкомах, стало неважно, когда я встретила ЕГО.

Он, как вы уже могли догадаться, оказался петербуржцем — нас познакомили друзья перед концертом в петербургской филармонии. Полгода мы встречались на расстоянии, пока не встал вопрос о логичном продолжении отношений — моем или его переезде. Он сразу сказал, что переезжать в Самару из Петербурга не планирует, за что лично я его не осуждаю. Было решено, что переезжаю я.

Если честно, я не хотела сразу съезжаться, я хотела просто попробовать нормальные отношения в одном городе. Со свиданиями, совместным досугом, вечерами в обнимку. Поэтому все эти полгода отношений на расстоянии откладывала деньги, подыскивала квартиру (хорошие варианты были на «Авито», «Циане» и в местной группе ВК «Уютное гнездышко») и мониторила вакансии (тот же HeadHunter) без оглядки на партнера.

Однако во время обсуждения потенциального переезда мой — на тот момент будущий — муж категорично сказал две вещи:

• жить я буду у него;
  

• он надеется, что никогда не услышит от меня фразу: «Я ради тебя оставила всё».
  

Я действительно за все без малого три года так ни разу не сказала. Но это вовсе не значит, что я так никогда не думала.

Меня, как любого адекватного человека, терзали сомнения. Кажется, в то, что мой переезд закончится благополучно, не верил практически никто, кроме моей мамы. А экс-директор и вовсе, подписывая моё заявление на увольнение, привела горький опыт подруги, заверив, что меня, как и ее, беременную и без кольца в течение года вышлют обратно в Самару, где моя должность будет уже занята. Я не стала обсуждать с ней вопросы предохранения, но работу по специальности в новом городе нашла на всякий случай, еще сидя на диване в Самаре.

Забавно, что стереотипное мнение «приезжих не любят» разбилось, как только я вышла на новую работу. Да, визуально приезжих не любят, но не любят, скорее, как фактор: здесь и без того тесно. Но! Это вовсе не значит, что местные не полюбят конкретно вас. И, к слову, в редакции, где я работала, этих самых приезжих было едва ли не больше, чем коренных петербуржцев.

Работа — единственное, что мне удалось «вернуть» в новом городе оперативно. Всё остальное, что делало меня мной, создавало контекст на протяжении 26 лет, так и осталось в Самаре. Равно как и мои родители, и мои друзья. Они строят там свой быт уже без меня, рожают детей, взросление которых я практически не вижу. Со временем я словно привыкла жить эдакую «двойную» жизнь: одна ее часть, с важными моему сердцу людьми, протекает в Самаре, другая, не менее весомая, которую я еще только создаю и очень люблю, — в Петербурге. И эти параллельные никогда не пересекаются.

Мне повезло, что в Петербурге у меня всегда были рядом муж и подруга. Поддерживающие, включенные в мою жизнь и помогающие интегрироваться в новые обстоятельства. Мы все живем на одной станции метро, и этот район знаком мне с детства.

Благодаря мужу я не столкнулась с бытовыми и бюрократическими трудностями: у меня есть постоянная регистрация, я не знаю, что такое жизнь на чемоданах и каково это — отдавать половину кровно заработанных за съём (здесь нет московских зарплат, а жилье очень и очень дорогое). Поэтому я никогда не осуждаю своих новых друзей, коллег и знакомых, которые, переехав соло и прожив здесь какое-то время, возвращаются на малую родину и покупают жилье там — или едут путешествовать и искать свой новый дом дальше.

Одна из таких уезжающих подруг сказала мне на прощание фразу, которая, по моим ощущениям, буквально описывает чувства любого взрослого человека после переезда в Петербург: «Первый год — эйфория, второй — депрессия».

И это правда так. Сначала ты без вина пьянеешь от красоты города и возможностей, потом тебя доканывают бешеный трафик в городе, дождь даже зимой, вынужденное одиночество и очередь на один эскалатор в метро. Петербург как бы испытывает тебя на прочность: продержишься второй год — станешь своим.

Сейчас для меня странна мысль, что когда-то я жила не в Петербурге. Жизнь в Самаре при всём ее многообразии не была счастливой лично для меня, и, кажется, только после переезда я обрела свой настоящий дом, покой в сердце и семью. Мне впервые не хочется сбежать.

Единственное, по чему я скучаю здесь, — ярко выраженная сезонность. Для нас, самарских, привычно, когда зима — это зима, лето — это лето, а не осень или весна. Жизнь рядом с Балтийским морем таким не располагает. Поэтому я буду рада, если мы с мужем в старости купим небольшую дачку там, где посуше и потеплее.

Анна Назарова, специально для 63.RU. ❤️