«Уже в наручниках он злобно сказал: „Ну ты и сволочь“». Исповедь девушки из Самары, пострадавшей от женатого альфонса

Альфонс — как много в этом слове… Есть такие молодые (и не очень) люди, которые сладкими речами и привлекательной внешностью обвораживают ищущих любви дам, а потом садятся им на шею. Девушка из Самары рассказала 63.RU свою историю отношений с альфонсом, которые ее в итоге еще и обворовал. Конечно, кто-то может обвинить героиню в исключительном легкомыслии. А для кого-то ее опыт может стать предостережением. Далее — от первого лица.

Мой на тот момент молодой человек познакомил меня с семейной парой — с Павлом и его женой Ириной (имена изменены. — Прим. ред.), которые сразу рассказали про ребенка и их «вечную любовь». Паша меня не зацепил, хоть и был интересным. Потом я его видела лишь в общих компаниях. Плохим человеком он не казался, но один раз я слышала, как он рассказывал моему парню про какую-то девушку из клуба, с которой мог бы изменить жене.

Вскоре я рассталась со своим молодым человеком, а спустя еще месяц мне пишет сам Павел: он предложил встретиться и поговорить о моем бывшем. Я согласилась, и после этого мы начали дружить «против третьего». Случайно я стала тесно общаться с этой семьей: почти каждый день на протяжении месяца они звали меня в гости, мы вместе гуляли. Я даже успела с их сыном понянчиться.

А потом начался какой-то сюр. Слово за слово, и я столкнулась с тем, что Павел при своей же жене начинает говорить о ее недостатках (и весьма некрасиво), а меня восхвалять. Но из-за того, что он начал уже мне нравиться, его сравнения жены со мной в духе «Посмотри, какая умная и взрослая сидит, и ты — даже палец о палец ударить не можешь» мне были приятны. Как-то он даже сказал: «Мы с тобой, как брат и сестра, только от разных матерей» — он закармливал меня мыслью, что мы похожи.

И у меня возникла влюбленность к нему: меня зацепили его комплименты и то, что женатый человек забивает на семью ради меня. В какой-то момент у меня появился инстинкт, как в животном мире. Будто я новая самка, прибившаяся к стае, и пытаюсь показать себя лучше. Сейчас я понимаю, что, демонстрируя Павлу, какая я хорошая и самодостаточная, я показала и то, что я и финансово обеспечена.

Наш роман начался спустя 2,5 месяца после знакомства. В его день рождения я поцеловала его. И меня не отвергли.

Отношения развивались очень стремительно. 2,5 недели мы встречались у него дома, ловя моменты, когда жена уходила. Сейчас я бы не позволила так нагло врываться в семью к своему любовнику, если бы подобное повторилось в моей жизни.

Конечно, никто не знал о нашем романе. Но в день рождения сына Павла моя совесть решила вмешаться и я пожелала всё это закончить. Из-за этого на празднике у меня был очень расстроенный вид, ведь я думала, что перестану общаться как с Пашей, так и с его семьей.

Мое настроение заметила Ирина и вывела меня на разговор. Я и поведала ей свою историю, не упомянув, что речь о ее муже. В ответ я услышала слова поддержки: «Раз у вас такие чувства, то надо брать свое». Это был как зеленый свет для меня.

В тот же вечер, пока я ехала домой и ревела от пережитого, мне названивали Паша и его жена. Я не помню, что я им ответила тогда, но Ира решила отправить мужа ко мне — хотела, чтобы он меня пожалел. И это был последний раз, когда Павел и Ирина были парой.

Видимо, через какое-то время ее чутье сработало: в момент, когда Паша меня «жалел», она стала нам названивать, а спустя сотню вызовов она написала мужу, что всё знает. Мы и не стали отпираться. Честно, я тогда выдохнула. Да, мне было жаль его жену, я считала себя виноватой. Но Паша оказался тем человеком, который попытался возродить во мне уверенность в себе (не из благих намерений, как оказалось). И дальше я уже не смогла сдать назад.

После того, как Ира всё узнала, она выгнала мужа из своей квартиры. Паша не мог себе позволить жить один, а к родне почему-то не стремился. Потому мы сразу съехались и начали жить вместе в съемной квартире.

Отношения были сказочными: Паша убирался дома, готовил, стирал, ходил по магазинам. Каждое утро он вставал со мной и готовил мне завтрак, провожал на работу. Он даже подарил мне котенка. Правда, за мои деньги. Вообще, я заметила, что все траты на еду, счета, развлечения выпадали на мою долю. Но тогда я восприняла это с азартом: я доказывала себе, что могу распределить средства и экономить, не занимая денег. А то, что Паша не помогал, я, видимо, игнорировала. Правда, он всячески повышал мою самооценку и помогал развиваться моей независимости — в общем, нашел слабые места и давил на них.

В этот же период мой телефон раскалялся докрасна от звонков и сообщений. Каждый, кто знал ситуацию, считал своим долгом сказать, что «овца из семьи может увести только барана» и что я разрушила распрекрасную семью. Жена Павла поливала меня грязью, как могла. Мне даже угрожали и звали на «очную ставку». В ответ я скидывала свой адрес с подписью: «Жду в гости, чашек для чая мне на всех хватит». Один раз жена Павла написала мне то, что я зря восприняла как обиду маленькой девочки: «На твоем месте я бы все вещи попрятала, а то будешь жалеть».

Перед «днем Х» Паша не вел себя странно. Как раз заканчивался месяц аренды квартиры, а денег на оплату второго мне не хватило бы. И вот совпадение — аккурат к оплате у Паши умирает какая-то дальняя родственница (или продает дом, где была его доля). И он сообщает, что нужно поехать в какую-то глухую деревню, чтобы забрать наследство. А я, глупая, искренне поверила ему. Даже не спросила, где эта деревня находится.

Когда он должен был уехать, Павел как обычно проводил меня на работу. Днем я пожелала ему счастливого пути и ждала, когда он перезвонит. Дело шло уже к вечеру, а весточки всё нет. «Видимо, далеко деревня находится. Завтра точно вернется», — подумала я. И решила купить продуктов, квартиру украсить к возвращению моего добытчика.

Когда я с пакетами переступила порог квартиры, что-то меня смутило. Например, в ванной не было его щетки и бритвы. Но он же уезжал на ночь, ему это нужно было. Что-то дернуло меня проверить шкафы. Тогда я поняла, что не так: не было ни его вещей, ни части моих, ни украшений, ни наличных. Он украл 8000 рублей, солнцезащитные очки, золотое кольцо, серебряные серьги и кольцо. Даже термокружку и дорогое нижнее белье забрал. А телефон его уже был недоступен.

Сначала я билась в истерике. Но, поняв, что меня обокрали, я начала действовать. Я позвонила жене Павла: выслушав поток оскорблений, я уточнила, что означала ее фраза «Лучше перепрячь вещи», — обида ли? В ответ девушка рассказала, что в начале отношений Паша обворовал ее родителей, пока жил у них. Наивная Ира уговорила семью не писать заявление, а сама несколько месяцев строчила мальчику признания в любви. В ответ от него она узнает, где ее любимый обитает, приезжает туда на пару месяцев, а в Самару возвращается уже беременной. Когда я обрисовала Ире, что у меня похожая ситуация, она посоветовала также писать ему милые сообщения — может, и тут выйдет на связь.

Впоследствии я узнала, что женат парень второй раз — там тоже была несовершеннолетняя девушка и брак по залету. Паспорт весь в печатях был. Плюс, моя родственница из правоохранительных органов нашла Пашино криминальное прошлое: за ним числились четыре условных срока по таким же эпизодам. В итоге я написала на него заявление и на следующий же день съехала с квартиры, в которой мы с ним жили.

По совету полицейских я закидываю Пашу везде любовными сообщениями, на что он ведется: он пишет, что сейчас в деревне и что жалеет о своем поступке. Но мне нужна личная встреча с ним. И я придумала повод: я предложила Павлу снова жить вместе, написав, что у меня появились деньги для съема другой квартиры. И якобы нужно встретиться с ее хозяином и передать оплату. И Паша соглашается.

Он пришел загорелый, ободранный и избитый. Увидев меня, он сразу полез обниматься и извиняться. Честно — меня чуть не вырвало от отвращения. Мне пришлось сквозь стиснутые зубы говорить ему, что я простила его и так же люблю. О том, где он был всё это время, мы даже не заикнулись.

Встреча с «хозяином квартиры» была в торговом центре. С опозданием, но к нам с Павлом подошли полицейские в штатском, показали свои документы мальчику и предложили добровольно надеть наручники. Что меня тогда зацепило: он так посмотрел на меня исподлобья и злобно сказал «Ну ты и сволочь».

Когда мы приехали в отдел полиции, Павел устроил истерику: обвинял меня во лжи и кричал, что я его бью. С оперативниками это успеха не возымело. Несколько часов нас допрашивали, его обыскали при понятых (часть моих вещей нашли, кстати). Потом с Павла взяли подписку о невыезде.

Несколько месяцев он исправно приезжал в отдел и отмечался. Мне уже казалось, что дело скоро отправят в суд. Но вдруг мне позвонили из полиции: Паша пропал, на звонки не отвечает — ищи его сама. Мне удалось убедить оперативников объявить Павла в федеральный розыск, который длился полтора года.

За это время я видела его один раз в городе: он стоял в очереди в магазин. Правда, после моего звонка в полицию наряд по его душу приехал через час, когда Павел уже сбежал.

Нашли его очень неожиданно в фастфуде в Краснодарском крае. Паша спокойно показал свой паспорт полицейским во время проверки регистрации, а те пробили его по базе.

На суде, где ему избирали меру пресечения, Паша просил о прощении, ссылался на наличие ребенка и жены. Суд решил заключить его под стражу в следственный изолятор на месяц. Тогда же я впервые увидела маму Павла: она ревела и умоляла меня забрать заявление, обещав заплатить вдвое больше, чем он украл. Правда, на втором слушании она уже обвиняла меня в том, что я испортила жизнь ее сыну.

К моему удивлению, суд назначил Павлу условный срок в 1 год и 6 месяцев и возмещение ущерба. Сыграли роль тяжесть его преступления, закрытие прошлых судимостей и бонус в виде малолетнего сына и жены.

Когда я это услышала, я… ничего не почувствовала. Я понимала, что мои деньги он мне не вернет. Но всё это было делом принципа, чтобы восторжествовала какая-то «условная» справедливость.

После приговора Павла забрала мама и… больше его никто не видел. Он не приходил в отдел и не отвечал на звонки. Мне до сих пор иногда звонят и спрашивают, где он. Даже говорили, что есть шанс дать ему реальный срок, если он не вернется. Но мне уже это неинтересно, я отпустила ту ситуацию. В конце концов, кому хуже: мне, кто всё пережил, или ему, кто прячется?

Да, воспоминания иногда всплывают. Но из-за них я не плачу в подушку. И даже с учетом того, что после его исчезновения у меня начались проблемы с женским здоровьем из-за него (и тут я была не первая пострадавшая).

Из моих близких меня никто не осуждал, не винил в произошедшем. Благодаря этой ситуации я стала лучше, умнее, спокойнее, в чем-то эгоистичнее, но и доверять людям разучилась. Повторила бы я отношения с женатым? Возможно, но бумеранг мне не особо понравился. И уж точно не позволю кому-то сесть так же мне на шею.