План-капкан: чем больше развивают Дальний Восток, тем больше людей оттуда бежит. Почему?

Восточный экономический форум — 2023 закончился, в очередной раз заявив курс «на Дальний Восток». Президент Владимир Путин назвал опережающее развитие ДФО «абсолютным приоритетом на весь ХХI век». Новая идеология в отношении Дальнего Востока предполагает развитие ключевых кластеров на территории макрорегиона, программы по льготному ипотечному кредитованию и бесплатной земле. За 10 лет на Дальний Восток России удалось привлечь тысячи новых инвесторов и триллионы инвестиционных рублей. Казалось бы, государство делает всё для того, чтобы регион развивался. Но данные по миграции населения говорят обратное. Ежегодно с Дальнего Востока России уезжают десятки тысяч человек. С 2018 по 2022 год регион потерял 3,3% населения, за последние 30 лет — более 23%.

Почему государство делает всё для того, чтобы люди оставались, а они еще больше уезжают — разбор наших коллег из VLADIVOSTOK1.RU.

Дальний Восток — регион малозаселенный, но стратегически важный, особенно сейчас, когда торговые и политические пути России повернуты в сторону Юго-Восточной Азии. Государство активно развивает ДФО вот уже 10 лет — принимает законы, раздает землю, предлагает бизнесу налоговые и таможенные льготы.

Самый густозаселенный регион ДФО — Приморский край, в нём проживают 1 миллион 820 тысяч человек. Регион считается базовым в развитии всего Дальнего Востока. Приморье — это выход к морю, границы с Китаем, Японией, Северной и Южной Кореей. Только за 11 месяцев 2022 года население Приморья сократилось на 20 тысяч человек.

За последние 30 лет только из Приморского края уехали 483 000 человек. Сегодня это почти четыре Находки (портовый город края. — Прим. ред.). Аналитики Центра социального проектирования «Платформа» подсчитали, что сегодня 33% жителей Приморского края планируют уехать в западную часть России.

Программа ипотечного кредитования (дальневосточная ипотека позволяет заемщикам оформить кредит по ставке не более 2%. — Прим. ред.) не направлена на благо людей, как бы парадоксально это ни звучало, говорит политолог Виктор Бурлаков. Подобные программы стимулируют строительную сферу экономики, они работают для того, чтобы больше строили, а не для того, чтобы дальневосточники получали больше жилья.

— Льготная ипотека стимулирует различные льготные режимы приобретения жилья, которые, в свою очередь, стимулируют систему кредитования строительной сферы. Они, в свою очередь, серьезно влияют на показатели внутреннего валового продукта. Поэтому кажется, что много строят и экономика развивается, но реальность более сурова.

Между получением льготной ипотеки и проживанием на территории Приморья нет никакой связи. Человек покупает квартиру, а потом может спокойно продать ее или сдать в аренду и уехать. Для многих сегодня это капиталовложение, люди покупают квартиры не для того, чтобы там жить, а для того, чтобы извлечь выгоду. У нас уже сформирован целый фонд такого жилья, которое не используется по прямому назначению, — считает политолог Юрий Коломейцев.

— Эти программы не нацелены на удержание населения и уж тем более на его прирост. Чиновники думают, что такие программы, как льготная ипотека, кого-то здесь удержат, но это не так. Да и не работают эти меры так, как хотелось. У меня у знакомого родился третий ребенок, он уже год ходит по банкам, пытается взять ипотеку, чтобы построить дом. «Не дают», — говорит политолог Юрий Коломейцев.

После запуска программ льготного ипотечного кредитования желающих купить недвижимость на первичном рынке Владивостока стало значительно больше, и цена квадратного метра серьезно выросла, рассказала корреспонденту VLADIVOSTOK1.RU менеджер отдела продаж агентства недвижимости «Этажи-Владивосток» Виктория Цурская. На рынок заходят новые строительные компании, но конкуренция не сбивает цену — на таком высоком уровне находится спрос.

— Сегодня цена квадратного метра на первичном рынке во Владивостоке составляет 170–180 тысяч рублей. По данным «Этажи-Санкт-Петербург», средняя стоимость квадратного метра в северной столице России, за исключением элитной недвижимости, составляет 182–206 тысяч, — рассказала собеседница.

По данным «Этажи-Владивосток», за последние три года стоимость квадратного метра в новостройке во Владивостоке увеличилась на 80–100 тысяч рублей.

«Гектарные» программы также не принесли желаемых результатов и со временем превратились больше в ритуал, чем в инструмент реального улучшения жизни людей. Бесплатный гектар земли может получить любой россиянин. Планировалось, что программа даст толчок заселению малоразвитых территорий. Под «Дальневосточный гектар» ВЦИОМ даже проводил опрос — 20% респондентов ответили, что перспектива переехать туда, где дадут бесплатную землю, им нравится. Причем так отвечали молодые люди в возрасте до 24 лет.

Прошло семь лет. Фонд поддержки социальных исследований «Хамовники» изучил вопрос, и выяснилось, что большинство приобретателей дальневосточной земли — сами дальневосточники. Заселить территорию новыми людьми государству не удалось.

— Предварительные опросы не подтвердились, потому что людей спрашивали: «А хотели бы вы», — а люди на это отвечали: «А почему бы и нет». Но когда речь заходит о практике, здесь доля положительных ответов, конечно, ниже. В демографии есть термины — идеальное, ожидаемое и фактическое. Когда вы спрашиваете: «А хотели бы вы», — то ответы не надо принимать даже за ожидаемое, не то что за идеальное. Эксперты изначально говорили о низкой вероятности достижения запланированных показателей по привлечению населения, — рассказала кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института демографических исследований ФНИСЦ РАН, ведущий научный сотрудник Института комплексного анализа региональных проблем ДВО РАН Светлана Мищук.

Программа «Дальневосточный гектар» предполагала введение в оборот новых территорий и площадей, которые еще не обрабатывались. Но бесплатный гектар земли никогда не окупит тех средств, которые были на него потрачены, считает политолог Виктор Бурлаков.

— Инвестор получает гектар, а на нём ничего нет, это, по большому счету, пустыня. Туда дороги построить стоит миллионы рублей, я уже не говорю о прокладке электричества или каких-то других коммуникаций. Это просто нереальные цифры, которые невозможно поднять. Даже если земля окажется в собственности предпринимателя — он не окупит своих вложений. Так еще и участки выделяются не самые привлекательные — это участки, которые находятся в значительном удалении от населенных пунктов, развивать там бизнес можно только в очень относительных объемах, — рассказал эксперт.

По мнению политолога, на начальном этапе программу, в том числе, тормозила высокая бюрократизация — получить бесплатную землю было непросто. Многие юридические вопросы до сих пор не решены.

— Что делать, если гектар окружен другими участками? Как выстраивать отношения с соседями, если один построит на своем гектаре птицеферму, а другой будет разводить пчел? Как владельцы гектаров будут соседствовать друг с другом? Все эти вопросы остались без ответа — видимо, чиновники предполагали, что люди разберутся сами. На проблему указывали с самого начала. Естественно, программа «Дальневосточный гектар» не сработала, — говорит Виктор Бурлаков.

Агентство по развитию человеческого капитала планировало привлечь на Дальний Восток через «гектар» до 30 миллионов человек, вспоминает экономист и демограф Юрий Авдеев. Но значительная часть Дальнего Востока — это территории, приравненные к Крайнему Северу, на которых сложно представить хоть какую-нибудь деятельность.

— Сколько крестьян захотят переехать на Дальний Восток, если они, получив по итогам приватизации в начале 90-х земельный пай, нередко побольше гектара, даже на нём не смогли организовать производство.

Это относится к их представлению о «свободных землях» и о мотивации человека, а также к государственной поддержке и организации проекта. Идея, рожденная в недрах чиновничьих структур, без должного обсуждения, без привлечения науки и глубокой дискуссии привела если не к полному нулю, то уж точно к результату, не соответствующему ожиданиям, — поделился Юрий Авдеев.

— За семь лет гектар земли на Дальнем Востоке получили более 120 тысяч россиян, из них 23 тысячи человек стали собственниками земли. Нельзя отрицать, что программа имеет положительные результаты, — говорит кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института демографических исследований ФНИСЦ РАН Светлана Мищук. — Но эти результаты, скорее, касаются отдельных физических лиц, а не уровня всего Дальнего Востока.

Сам по себе отъезд людей с территории не страшен, говорит политолог Виктор Бурлаков. Внутригосударственная миграция, когда население попросту обновляется, — дело обычное.

Люди уезжают оттуда, где им плохо, туда, где им хорошо. Это понятная формула. Можно смело говорить, что территории, откуда происходит отток населения, находятся в состоянии кризиса. Чем быстрее и в большем объеме люди уезжают, тем сильнее и глубже этот самый кризис. Пока не преодолен кризис, они будут уезжать, — констатирует собеседник VLADIVOSTOK1.RU.

Люди уезжают в Москву и Санкт-Петербург за тем, чего нет на Дальнем Востоке: высокий уровень медицины и образования, комфортная городская среда, разнообразный досуг и высокая заработная плата, говорит Юрий Коломейцев.

— Чтобы понять, почему люди уезжают, надо задать себе вопрос: а что тебе лично не нравится? Мне не нравятся дороги, не нравится то, что зарплаты низкие, а цены высокие. Москва и Санкт-Петербург безумно развитые города — идеальное медицинское обслуживание, высокая заработная плата, есть выбор рабочих мест. Я был в Питере, и у меня заболел ребенок. Я не успел положить трубку, а скорая уже стояла под домом. В Приморье, даже если взять Владивосток, совсем не так. Мы уже полгода стоим в очереди, чтобы сделать операцию на пальце. Приходится обращаться в частную клинику. Вот это и есть причины, по которым трудоспособное население уезжает из Приморского края, — утверждает собеседник.

На отсутствие социальной инфраструктуры указал и политолог Виктор Бурлаков. Слабые системы здравоохранения, образования и транспорта не способствуют приросту населения.

— Человек, который живет на Дальнем Востоке, должен понимать, что он не выпадает из общегосударственной системы коммуникации. Жители Приморья привыкли, что они живут где-то далеко на отшибе, а Россия, она где-то там осталась. Это неправильное мировоззрение, но, к сожалению, оно в последние годы кристаллизуется и приобретает характер региональной идеологии. Приморцы не могут передвигаться по стране так же свободно, как это делают даже жители Урала и Сибири. Или тем более Москвы и Санкт-Петербурга. Мы, приморцы, находимся здесь как будто взаперти, и эта обособленность сильно угнетает. Я как-то посчитал, и получилось, что я был в Китае столько же раз, сколько и в Москве. Ну куда это годится?

В 2017 году правительство утвердило концепцию демографической политики Дальнего Востока до 2025 года. Московские институты, которые разрабатывали демографические планы, собирались увеличить население ДФО на несколько миллионов, вспоминает экономист и демограф Юрий Авдеев.

— В 2015 году я познакомился с руководителем института, который возглавлял разработку. Москвичи утверждали, что они смогут к 2025 году вернуть убыль в 2 миллиона человек. И мне потребовалось 2 года для того, чтобы им доказать, что такой цифры мы не сможем достичь. В конце концов было принято, что население увеличится к 2025 году на 300 тысяч человек. Так вот, на сегодняшний день, даже с присоединением еще двух территорий (Бурятия и Забайкалье в 2018 году перешли из Сибирского федерального округа в ДВО. — Прим. ред.), которые тоже в демографическом плане не очень благополучны, население еще и уменьшилось, — уточняет Авдеев.

Эксперт видит причины оттока населения из Приморского края и Дальнего Востока в целом в самой структуре экономики региона. В ДФО преобладают отрасли добывающей промышленности. Жители ДФО зачастую оказываются невостребованными и просто вынуждены искать работу на западе России, где больше вакансий и выше зарплата.

В 2014–2015 годах были приняты законы о территориях опережающего развития, о свободном порте Владивосток и даже о «Дальневосточном гектаре». Согласно этим законам, любой инвестор получает набор льгот. Отлично! Инвестор заходит и видит, что рабочих рук-то нет, и тогда он идет преимущественно в сферу добычи, где можно использовать минимальное количество рабочих рук, не всегда квалифицированных. А еще это производство можно быстро свернуть, особенно не заморачиваясь. Поэтому люди оказываются востребованы по минимуму, преобладают добывающие сектора, и в конечном итоге само производство как таковое не развивается, — говорит собеседник VLADIVOSTOK1.RU.

Люди перестанут уезжать, когда начнут здесь зарабатывать, уверен Юрий Авдеев. Но для этого необходимо изменить саму структуру производства в регионе — Дальний Восток должен перейти к новой экономической модели.

— Это не только судостроение, это всё, что связано с обеспечением рыболовства, с освоением минеральных ресурсов океана и энергетикой океана, и многое другое. И уже эти отрасли должны обеспечиваться преференциями, которые записаны в законах о территориях опережающего развития, — говорит он.

Государство никогда не обращало внимания на людей, которые проживают на территории, оно всегда смотрело на бизнес, полагая, что развитый бизнес позаботится о людях. Но это не так, бизнес существует не для этого, уверен политолог Виктор Бурлаков.

— Типичная картина, которую я часто наблюдаю во время Восточного экономического форума или во время разговоров с крупными бизнесменами, выглядит так: вы дали нам преференции, и мы хотим развивать здесь проекты, но нет инфраструктуры. Постройте нам дороги, больницы и так далее. А это неправильный подход бизнеса. Это приватизация прибыли и национализация издержек. То есть всё население должно скинуться налоговыми отчислениями для того, чтобы какой-то представитель бизнеса получал сверхприбыли и ни с кем не делился. Так не пойдет, это неправильно. Если хотите здесь зарабатывать, то делитесь — стройте инфраструктуру социальную, транспортную и любую другую, которая пойдет на развитие территории, чтобы людям здесь было удобно. По-другому никак, но воля государства здесь является первичной. Не надо бояться, что это плохо скажется на рентабельности бизнеса, это отразится только на обогащении отдельных людей, да и то не очень заметно. Поверьте, в нынешней ситуации это не так страшно, — заключает он.

Проблему оттока населения с Дальнего Востока России усугубляет соседство с регионами Юго-Восточной Азии, которые густо заселены, говорит демограф Юрий Авдеев.

— Возьмем даже не весь Китай, а только его северо-восток, две Кореи и Японию и представим это всё в виде условных национальных квартир. Получится, что в национальной квартире на северо-востоке Китая живут 180 человек. В Северной Корее — 240 человек, в Южной Корее — 280 человек. В Японии вообще 320. А в национальной квартире Дальнего Востока России живет всего 1 человек. Можете себе представить, как из соседних квартир смотрят на этого одного человека, который живет один на территории, где полно природных ресурсов, но этот один человек толком не может ничего с ними сделать, потому что у него рук на всё не хватает. И вот это, пожалуй, самое тревожное во всей истории с оттоком населения, — считает собеседник VLADIVOSTOK1.RU.