«А я ведь Сталина стригла»: самарская пенсионерка — о тайных визитах вождя в Куйбышев

Вождь народов и юная куйбышевка Ольга Слесарева. Могли ли они в самом деле быть знакомы? Действительно ли отец народов тайно приезжал в тыловую столицу или не покидал Москву во время Великой Отечественной войны? Чем объяснить долгие перерывы в журнале посещений генсека в Кремле?

Соседу по секрету

Юная, румяная, с открытой улыбкой и горящими глазами. Такой семнадцатилетняя Ольга Слесарева встретила 1941 год в Куйбышеве. Отдельные части своей военной биографии женщина тщательно скрывала всю жизнь и так и унесла бы в могилу, если бы не сосед по подъезду Алексей Богачев. Именно ему, доктору исторических наук, Ольга Слесарева открыла тайну, которую до самой смерти скрывала даже от семьи.

— Это было в дефолтном 1998 году. Мы тогда на всём экономили деньги, и поэтому я стриг детей у соседки Ольги Васильевны Слесаревой. И пока общались о жизни, о ценах, она пожаловалась мне, что ей сделали очередную прибавку к пенсии, но очень уж небольшую, — вспоминает Богачев. — «А ведь я, — говорит она, — Сталина стригла».

Знакомство с великим и ужасным вождем народов произвело на девушку неизгладимое впечатление. В те годы она работала в госпитале, стригла раненых. И вот как-то зимой (год Ольга Васильевна точно назвать не смогла) начальник велел ей собираться. Девушку посадили в машину и отвезли к Дому промышленности со стороны Струковского сада...

История, которую рассказала соседка-пенсионерка, настолько потрясла Алексея Богачева, что, вернувшись домой, он сразу же записал по памяти их беседу:

— У входа меня встретили два человека. С одним я поехала на лифте вниз.

— Долго ехали?

— Да, долго. Но воздух там был свежий.

— Когда стригли Сталина, разговаривали?

— Разговаривал он. Я только отвечала на вопросы. Журил.

. Но был доброжелателен.

У него был китель военный с нагрудными карманами. Воротник-стоечка. Поэтому машинкой (ручной) волосы в нижней части затылка подстричь было трудно. Надо было изловчиться. Он помогал, наклонял голову. Усы ножницами стригла аккуратно — практически каждый волосок.

Потом дал бумажку (талон) и сказал, что шофер отвезет меня в магазин. В гастрономе на Куйбышевской я купила продукты, а в военторге — лыжи и коньки. Стригла его четыре раза, так что и отоваривалась четыре раза. Потом, когда Сталин уехал, отец (отец Ольги Васильевны. — Прим. Богачева) говорил: сходила бы еще отовариться. Но я не пошла, поскольку посчитала, что раз больше работы нет, то и отовариваться не следует.

— Вы его сколько раз стригли?

— Четыре.

— Раз в неделю?

— Нет. Раз в месяц.

— И когда в последний раз?

— Весной. В марте или апреле.

— Снег еще лежал?

— Да, снег еще лежал.

К сожалению, тогда повторить свой рассказ на камеру Ольга Васильевна категорически отказалась, мотивируя это плохим самочувствием и данной много лет назад подпиской о неразглашении. А теперь расспросить ее подробней и не получится — женщины уже нет в живых.

Тем не менее ее свидетельство полностью опровергает общеизвестную информацию о том, что Сталин во время войны Москву покидал разве что для переговоров с союзниками. Хотя никто не скрывает, что уже с 1941 года именно наш город, до начала 90-х годов носивший название Куйбышев, официально считался запасной столицей страны.

«В городе для него отвели бывшее здание обкома»

Прямых документальных подтверждений визитов Сталина в Куйбышев нет. В автобиографических записях его дочери Светланы Аллилуевой, эвакуированной в наш город, о встречах с отцом в тыловой столице в этот период ни слова.

Дочь вождя и его молодая невестка вместе со всей домашней свитой в нашем городе жили в особняке на Пионерской. В своих воспоминаниях «Двадцать писем к другу» Светлана Иосифовна пишет, что Сталин к ним не приезжал, а вот она всё-таки ездила проведать его:

— Я ходила в школу в девятый класс, все мы слушали каждый день сводки радио. Осень 1941 года была очень тревожной. В конце октября 1941 года я поехала в Москву — повидать отца. Он не писал мне, говорить с ним по телефону было трудно — он нервничал, сердился и отвечал лишь, что ему некогда со мной разговаривать. В Москву я приехала 28 октября — в тот самый день, когда бомбы попали в Большой театр, в университет на Моховой и в здание ЦК на Старой площади. Отец был в убежище, в Кремле, и я спустилась туда. Такие же комнаты, отделанные деревянными панелями, тот же большой стол с приборами, как и у него в Кунцево, точно такая же мебель. (...). Осенью 1941 года в Куйбышеве было подготовлено жилье и для отца. Ждали, что он сюда приедет. Отремонтировали несколько дач на берегу Волги, выстроили под землей колоссальные бомбоубежища. В городе для него отвели бывшее здание обкома, устроили там такие же пустынные комнаты со столами и диванами, какие были у него в Москве. Всё это ожидало его напрасно целую зиму.

Однако самарский писатель и историк Леонид Острецов считает, что Иосиф Виссарионович вполне мог отлучаться из Москвы во время войны:

— Когда я начал изучать эту тему, то сразу же обратился к журналу посещений Сталина. Он находится в открытом доступе. Сделать это не сложно. Изучив его, я обнаружил достаточно большие окна в приемах: в три, пять, десять и более дней. К примеру, перерыв с 15 по 27 ноября 1941 года совпадает с самым массированным наступлением немецких войск на Москву.

По мнению Острецова, теоретически в этот период Сталин мог приехать в Куйбышев по соображениям безопасности либо для того, чтобы провести экстренное совещание с правительством или верховным советом. В конце концов, мог он быть здесь и для того, чтобы лично проинспектировать строительство бомбоубежища резервной ставки верховного главнокомандующего.

Но если это так, почему же вождь не воспользовался услугами парикмахера из личной свиты, доверив свой имидж и информацию о тайном визите в руки совсем юной куйбышевки?

В условиях строжайшей секретности

Бункер Сталина, рассекреченный только в 90-м году и ставший теперь музеем, — еще одно косвенное подтверждение серьезных намерений руководителя страны переехать в наш город на время войны.

Впрочем, каких-либо достоверных сведений о возможном пребывании генсека в городе у работников бункера нет:

— Бывал ли тут Сталин или нет, однозначно ответить невозможно. Нет документального подтверждения. Мы не фантазируем по этому поводу, а будем считать так, как нам преподносила и преподносит пока что история.

Картина маслом

Но история порой преподносит всё-таки весьма интересные сюрпризы.

Версию о том, что вождь народов мог приезжать в Куйбышев во время войны, поддерживает известный самарский краевед Александр Завальный.

— Для меня, например, знаковыми являются слова Солженицына. Он приезжал в Самару, кажется, в 1997 году, я показывал ему город. Мы подошли к бункеру Сталина, и Александр Исаевич спросил: «Как вы считаете, был Сталин в Куйбышеве?». Я ответил, что отечественные историки придерживаются мнения, что вождь никуда не выезжал из Москвы. На что Солженицын ответил, что у него есть свидетельство того, что Сталин всё-таки приезжал в наш город. Думаю, слова Солженицына заслуживают уважения.

Тем не менее никаких документов, подтверждающих свои слова, писатель так и не опубликовал. Зато самарские старожилы поделились с краеведом Завальным своими воспоминаниями о послевоенной выставке картин:

— Покойные уже ныне преподаватели самарских вузов в свое время рассказывали мне, что на этой выставке было полотно, на котором изображен Сталин в окружении генералов, утверждающий план разгрома немцев под Сталинградом. И из окна кабинета, где шло военное совещание, был виден наш драмтеатр. Не исключено, что Иосиф Виссарионович мог проводить подобное совещание в 1942 году в Куйбышеве, поближе к Сталинграду.