Шпион, который нас напоил: топ-5 мифов об основателе Жигулевского пивзавода

Из австрийских дворян в русские купцы? Из бюргерской Европы — на разухабистые Волжские берега? Из многодетного венчаного брака в сожительство с собственной племянницей? Из добропорядочного коммерсанта в немецкие шпионы? Жизнь отца-основателя Жигулевского пивзавода Альфреда фон Вакано до сих пор окутана легендами. Мы собрали самые интересные мифы и факты о клане фон Вакано ко дню рождения самарского пивного короля.

12 мая 1846 года. Козова. Австрийская империя. Стены дома директора Венгерского королевского межевания Филиппа фон Вакано-Риттер и его жены Христины (урожденной баронессы Штедлинг) огласил заливистый плач младенца. На свет появился Альфред Йозеф Мария, шестой по счету ребенок в семье. До того как этого горластого парня занесло на волжские берега, он успел окончить Коммерческую академию в Вене, поучаствовать в австро-прусской войне 1866 года, поработать на пивоваренных заводах Германии и Чехии, жениться на дочери вице-директора Императорского горнозаводства Анне-Марии-Варваре Пернич, обзавестись двумя сыновьями — Владимиром (Вальдемаром) и Эрихом, пожить в Санкт-Петербурге.

Вот с таким жизненным багажом за плечам появился на самарской земле 34-летний дворянин и пивовар, уже несколько обрусевший, чтобы зваться Альфредом Филипповичем. Здесь, в городе на Волге, у супругов Вакано появится свой бизнес, а семья пополнится тремя сыновьями — Лотаром, Лео, Гербертом — и дочкой Ольгой.

— Самара считалась зерновой столицей региона, поэтому неудивительно, что производство, завязанное на ячмене, фон Вакано решил разместить именно здесь, — рассказывает доктор исторических наук Глеб Алексушин.

Впрочем, ряд исследователей считают, что ячмень Вакано закупал в Европе. А выбор Самары связан с высоким качеством местной воды.

Так или иначе, но 15 марта 1880 года Альфред фон Вакано подписывает с городскими властями договор на аренду земельного участка на берегу Волги сроком на 99 лет за 2201 рубль в год. Планы более чем далеко идущие!

Надо сказать, что арендованный участок не был пуст. На этом месте стояли деревянные строения пивоваренного завода Буреева, которые австриец снес и отстроил новенькие каменные корпуса.

Первую продукцию — бочковое «Венское» и «Венское столовое» пиво — на заводе выпустили, не дожидаясь окончания строительства всех заводских зданий, уже в 1881 году. Видимо, сносили и строили поэтапно, не желая терять прибыль. Кажется, австриец в Самаре освоился так хорошо, что с ходу перенял местную особенность: сначала строить, а потом получать разрешение.

— На Жигулевском каменном пивоваренном заводе произведены постройки и пристройки к заводу без всякого разрешения. За все отступления от установленных правил, признанных необходимыми, товарищество Жигулевского пивоваренного завода подвергнуть судебному преследованию, — писал губернатор Александр Свербеев министру финансов 30 ноября 1883 года.

Вакано влепили штраф. Но несмотря на эти расходы, коммерсант все-таки остался в выигрыше. Завод-то уже работал и приносил барыши.

Завод родился в не самое простое для российских пивоваров время: предприятия по производству пенного напитка закрывались одно за другим. Виной всему — повышение акциза с 12 до 20 копеек за ведро. В это же время детище фон Вакано в Самаре растет как на дрожжах. Возможно, секрет успеха в бизнес-партнерах Альфреда Филипповича — самарском купце и будущем городском голове Петре Субботине и австрийце Морице Фабере? Фамилия последнего, кстати, вместе с Вакано была увековечена при строительстве: на одном из заводских корпусов поместили фирменный знак из букв V и F, весьма похожий на лучезарную дельту масонов.

Еще один важный символ вольных каменщиков — обелиски Яхин и Боаз — находятся по обе стороны от главных заводских ворот.

К 1895 году предприятие могло похвастаться тремя солодовнями, водокачкой, газовым заводом, столярной и слесарной мастерскими, газгольдером (резервуаром для хранения газа), фильтровальной станцией, обустроенной за заводом набережной и пятью жилыми домами.

— Инженеры жили при заводе, что очень удобно для производства. При необходимости специалисты в любое время были под рукой. Плюс жилье, что называется, «привязывало» их к заводу, — рассуждает Алексушин.

В 1896 году Товарищество Жигулевского пивоваренного завода получило золотую медаль на Нижегородской торгово-промышленной выставке. Но останавливаться на достигнутом пивной король явно не собирался.

Чтобы еще больше укрепить свои позиции на рынке, австрийский дворянин Альфред Филиппович вместе с детьми переходит в российское подданство.

К концу XIX века пивная империя приросла кузницей, складами, элеватором, ресторанами. На завод провели электричество. В то время не все богатые самарцы могли похвастаться таким техническим прогрессом у себя в домах, не говоря уж о предприятиях. А в знаменитую кухмистерскую (пивную лавку-ресторан для купцов и чиновников) Торгового дома на вере под фирмой «Товарищество Жигулевского завода А. Вакано и Ко», по слухам, шел пивопровод прямо с предприятия.

В новый, ХХ век предприятие входило с водопроводом, собственной пристанью для торговых кораблей, двумя пароходами, 20 вагонами-ледниками, 14 баржами-ледниками, 59 складами в разных частях страны, 152 повозками и 79 лошадьми.

Клан Вакано распространял свою продукцию не только в Поволжье. Популярностью пенный напиток их производства пользовался в Западной Сибири, на Урале, в Казахстане и даже Персии.

— Еще до революции у предприятия была хорошо развитая логистическая сеть. Пиво тогда развозилось по оптовым складам, и уже они отпускали его конкретным продавцам. Контроль за качеством был серьезный. По сути же пиво — это продукт брожения, поэтому подвержен довольно быстрой порче. А тут его перевозили на большие расстояния. Нужно было не просто довезти, а сохранить вкус. Поэтому качеству закупорки бочек уделяли отдельное внимание, — подчеркивает историк.

В начале ХХ века Жигулевский пивоваренный завод получил международное признание: он взял награды на выставках в Париже, Лондоне, Риме. В чем же секрет успеха янтарного напитка из Самары?

— Не забывайте, что Альфред фон Вакано — австриец. И он во всём придерживался порядка. Если в рецепте сказано, условно, положить 7,5 граммов чего-то, то будет положено именно столько, а не 7 или 8. То есть, во-первых, это идеальное выдерживание обычного рецепта. Во-вторых, уделяли внимание сырью: на солод отбирали ячмень хорошего качества, — поясняет Глеб Алексушин.

К 1911 году на заводе появились механизированные установки, а объем производства хмельного напитка увеличился до 20 миллионов литров в год. Завод выпускал 7 сортов пива: «Венское», «Мартовское», «Столовое», «Экспорт», «Жигули», «Баварское» и «Пильзенское». Вся продукция проходила обязательную проверку качества в заводской лаборатории.

— Вообще, как любой предприниматель, Альфред фон Вакано стремился к увеличению выпуска продукции и, конечно, к уменьшению затрат. К примеру, на рубеже XIX–XX веков женский труд было куда выгоднее использовать, так как слабому полу можно было меньше платить. И Вакано принимал на завод работниц, которые разливали пиво по бутылкам. Альфред Филиппович — это предприниматель с большой буквы. Считал каждую копейку. Но качество его товара не хромало из-за этого. Он и качество держал высоким, и зарабатывать старался по максимуму, — рассказывает самарский краевед.

Клан Вакано сменил гражданство не в полном составе. Жена Альфреда Филипповича и многодетная мутер Анна-Мария предпочла сохранить свое подданство. Более того, оставив шестерых детей на попечение отца, она вернулась в фатерлянд.

На что конкретно наткнулась семейная лодка Вакано на волжских берегах, мифотворцы не озвучивают. Однако любят вспомнить, что на помощь одинокому многодетному коммерсанту пришла Мария Луиза Баредер, якобы являвшаяся его двоюродной племянницей. По документам жандармского управления она проходила как экономка семейства. Но злые языки отвели ей в жизни бизнесмена другую роль — любовницы.

Впрочем, будь это так — самарский бомонд непременно попенял был на неприличное поведение Альфреду Филипповичу, а непримиримый борец с алкоголем, депутат Госдумы, а позже и глава Самары Михаил Челышов и вовсе не пощадил бы пивного короля.

Крылья клану Вакано подрезало подозрение в шпионаже. Накануне Первой мировой войны в Самару с визитом приезжали два капитана австрийского разведывательного бюро — Вильгельм Гюнтель и Рудольф Кюнцель. В городе на Волге их сопровождал старший сын Альфреда Филипповича — Владимир (Вольдемар) Вакано. К тому времени глава клана отошел от дел, передав управление заводом своему первенцу — Вольдемару. Эту работу старший сын Вакано совмещал со службой австрийским консулом.

Вольдемар вывозил офицеров на прогулки к военным казармам и трубочному заводу (в советское время на его базе был создан Завод имени Масленникова. — Прим. ред.). На предприятии делали взрыватели к артиллерийским снарядам. Далекие от всех достопримечательностей городские окраины, где находились эти объекты, — не самое привлекательное место для пеших прогулок. Случайно сюда вряд ли забредешь...

Но прямых улик против Вакано у жандармов не было. Поэтому после начала войны Альфреда Филипповича и его старшего сына Владимира высылают под гласный надзор полиции в Бузулук.

А в цехах пивзавода заработали гранатная фабрика Самарского военно-промышленного комитета, мастерские городского комитета по снабжению и снаряжению армии, лазареты и магазины интендантского ведомства.

Годы революции и гражданской войны подъему производства не способствовали.

В 1918 году 72-летний Альфред фон Вакано возвращается на родину в Австрию.

Дело пивного короля пытались продолжить его сыновья Лев, Эрих и Лотар Вакано.

В 1922 году им удалось взять в аренду у новой советской власти частично разрушенный после революции завод на 12 лет. В 1923 году на предприятии снова запахло хмелем и солодом — завод произвел первую варку пива. Но уже через 5 лет братья продали 51% акций компании государству. Вскоре они сочли дело нерентабельным и предложили Губсовнархозу и оставшийся пакет в 49% акций. В 1929 году Жигулевский пивоваренный завод был национализирован, вместе с корпусами и оборудованием государству перешли и права на оригинальные рецепты фон Вакано.