Подмостки… Как живется в бывших общагах под путепроводом на улице Авроры. Их отапливают углем в XXI веке — фото и видео

Представьте, что вы едете по улице Авроры и въезжаете на путепровод. Взглянув налево, вы заметите, что из-под трассы выглядывают крыши трех домов явно из середины прошлого века. Скатные крыши с большим круглым окном на чердак, облезлые, потрескавшиеся и потускневшие фасады. Невольно подумаешь, что эти домики давно заброшены. Но это не так. В этих трех домах живут почтенные, но не потерявшие бодрость духа люди, потомки тружеников железной дороги и молодые семьи. Хотя все они живут как большая семья, ведь только вместе удается справляться с трудностями быта в таких домах. А трудностей немало. Подробности — в этом материале.

Мы посетили островок из трех двухэтажных домов на улице Авроры. В этом месте начинается путепровод, идущий над Южным проездом.

Поэтому дома стоят в низине, окна первых этажей находятся ниже уровня трассы. По другую сторону дороги — печально известный поселок Толевый.

По сути, это первые дома по улице Авроры. Их номера — 3, 5 и 7. Наше знакомство с этим островком начинается с вопроса, где оставить машину и как вообще спуститься в эту низину. Однако вскоре мы замечаем покрытые снегом и льдом ступени возле автозаправки. Позже по следам от колес мы определяем, что заехать на машине прямо к подъездам можно, объехав заправку.

Все три дома выполнены по одинаковому проекту: двухэтажки со скатами посередине крыши и большим круглым окном на чердаке.

Поражает количество входов: подъезды сквозные, есть отдельные выходы на улицу прямо из квартир на первом этаже и с пожарных лестниц на втором.

Над одним из подъездов вкручен современный прожектор, а пожарный выход у бокового фасада обнесли листами металла, сделав из него балкон.

Деревянные оконные рамы заменены пластиковыми. Древняя входная дверь в подъезд заменена на более современную. Правда, она сделана из ДСП и не закрывается. Впрочем, не закрываются входные двери во всех домах.

Убранство дворов, если их так можно назвать, минималистичное: парочка качелей, подвешенных на трубах теплотрассы, и парочка барабанов, привет из детства. Зато здесь есть контейнерные площадки и даже специальные баки для сбора пластика.

Прямо напротив домов стоят полуразвалившиеся сараи с покосившимися заборами. Здесь явно был еще один, но сгорел. Позже мы узнаем, что сараи не заброшенные и не бесхозные: некоторые действительно хранят там свои вещи, а кто-то даже ухаживает за огородиком.

Подходя к третьему дому, мы замечаем возле него странный пристрой, а рядом — большую черную груду. Что это, старый асфальт не вывезли? Нет, то же уголь! Все эти три дома в 21-м веке отапливаются углем. А странный пристрой — это котельная, которая согревает все три дома. От котельной идет большая труба, только дыма из нее нет.

Зайдем внутрь, все равно подъезды открыты. Здесь обстановка не такая, как в бараках, которые мы могли видеть, например, на Безымянке или в Ташкентском переулке. Внутри по минимуму дерева: полы выложены плиткой, стены светлые, помещение ощущается просторным.

Особого внимания заслуживает эта дверь с металлической вязью. А у звонка бумажка: в такую-то квартиру звонить один раз, в такую-то — два раза. Хоть «Покровские ворота» снимай.

Но есть и современные элементы: новый электросчетчик, полы устланы ковриками для ног, новые звонки и, конечно, квитанции за услуги ЖКХ.

Оказывается здесь коридорная система: за этими дверьми открывается длинный проход, откуда уже можно попасть в квартиры.

Причину такой планировки нам объяснили местные жители:

— Эти дома — бывшие общежития. Они принадлежали железной дороге, и комнаты здесь давали работникам ж/д. А потом дома перешли городу и жильцы стали объединять по несколько комнат в квартиры.

Поначалу нам не очень улыбается удача — застать кого-то дома оказывается проблематично. Но вот из дома № 3 выходит молодой человек, который охотно заговаривает с нами. Это Михаил Вьюшков. Он с супругой Алиной и детьми переехал сюда три года назад.

Пока мы общаемся, из подъезда выходит девушка. Это мама двоих малышей Юлия Петрушина. Жилье здесь ее семье досталось от бабушки мужа, которая работала на железной дороге. Молодые люди охотно делятся с нами особенностями своего быта и даже представляют нас соседям.

Виталий Кузнецов тоже получил жилплощадь здесь в наследство. Он живет в доме № 3 по Авроре больше 50 лет, с самого детства. Мужчина еще застал время, когда путепровод, заслонивший дома, только строили.

— По закону дома не должны стоять так близко к дороге. Их должны были снести при строительстве путепровода. Я был еще маленький, когда его открыли. И их действительно снесли. Но только на бумаге, — вспоминает Виталий Кузнецов.

С тех пор статус этих трех домов неясен, а вся пыль и грязь с дороги летит в дома. Из-за чего у Алины Вьюшковой регулярно болеют дети.

Много лет назад здесь был четвертый дом, он имел номер 9. Но его фундамент размыло подземной рекой, он треснул, пришлось снести. На его месте теперь автозаправка.

Как вспоминает Виталий Кузнецов, уже в 80-е некоторым жильцам начали выдавать отдельное жилье. Они при переезде переоформляли свои комнаты на соседей, те объединяли их в полноценные квартиры. Так общежитие постепенно превратилось в многоквартирный дом, хотя и с типичными «общажными» фишками:

— Здесь коридорная система: общая кухня, общий туалет.

Поскольку в квартирах изначально не были предусмотрены ни кухни, ни туалеты, ни душевые, ни даже горячее водоснабжение, жильцам пришлось обустраивать всё это самим. Общие кухни превратились в огромные кладовые. А вот общими туалетами обитатели этих домов еще пользуются.

— Газ на общей кухне отрезали. Канализацию жильцы квартиры на втором этаже подвели к общему туалету. Только они не по низу ее провели, а верхом, поставив насос, — рассказывает Михаил Вьюшков.

Но основных бед у жильцов дома две. Первая — это дырявая крыша.

— Чинить ее УК не хочет, говорят, что дом и так аварийный. Она протекает каждый год. Я сам туда залезал и смотрел — она вся разрушена. Максимум, что делает УК, это набрасывает листы металла на существующие. Ну разве так делается? — возмущается Михаил Вьюшков.

Из-за крыши дом протекает буквально насквозь — от чердака до первого этажа. Как рассказывают молодые мамы, во время таких потопов они подставляют под струи воды детские ванночки, которые наполняются целиком.

Естественно, от влаги провисают и осыпаются потолки.

— А когда идут сильные дожди, к нам в низину текут реки — и прямо в подъезд. Лестница до пятой ступени уходит под воду. Так что, пока не сделаешь дырочку, чтобы все в подпол стекало, из подъезда не выйдешь, — рассказывают жильцы дома.

А еще выяснилось, что собственная котельная — это совсем не здорово. Уголь в кочегарку поставляет инженерная служба. Она же выставляет квитанции за отопление. В месяц выходит от трех с половиной до четырех тысяч рублей на квартиру. При этом во многих помещениях всё равно холодно.

— Было бы нормальное отопление. Вот действительно нормальное, а не как у меня: в детской вообще тепла нет. У меня там всю зиму обогреватель без перерыва работает, вообще отопления нет, — говорит Алина Вьюшкова.

По словам жильцов, сразу по окончании отопительного сезона котельная пустеет, ей не занимаются:

— Как начинается отопительный сезон, у них начинается перекладывание печек. Вот именно когда мороз наступает. Это прям стабильно. Мы проснулись — в квартире мороз. А у меня двое маленьких детей. Я спускаюсь в котельную, говорю: ребят, вы чего, ни одна печка не работает. «Ну, понимаете, у нас одна печка сломалась, а вторую мы ещё доделываем». И это постоянно.

Три года семья Вьюшковых живет на улице Авроры и три года им обещают, что в следующем году вместо угольного отопления будет газовое. И каждый год они снова видят у своего дома груду угля.

— Если делать здесь газовое отопление, надо полностью все трубы менять. Они же забиты. Переделывать очень дорого. Даже в отдельной квартире пытаться что-то поменять — по деньгам выйдет то же самое, что в новое жилье вложиться. Кочегарка, может быть, и могла бы нормально топить. Но вот эта труба не действует. В нее дым не идет, он в подпол уходит и через квартиры на первых этажах просачивается. Мало того, что трубу не чистят. Она разваливается, к ней даже лестницу не приставишь — она упадет тут же, — рассказывает Виталий Кузнецов.

Пару лет назад, как вспоминают жильцы, кочегары пытались продуть трубу:

— Они поставили снизу то ли вентилятор, то ли пушку какую-то. А труба забитая, из нее как полетели эти горящие хлопья и прямо на машины, они чуть не сгорели.

Судьба этого жилого островка туманна. По словам жильцов, когда их дома принадлежали железной дороге, их признали аварийными. Когда постройки перешли городу, этот факт как-то задвинули.

— По факту нас в доме живет семь-восемь семей. По бумажкам — десять. И я даже фамилий таких не знаю. Мы вообще не знаем, что это за люди. Видимо, кого-то фиктивно прописали, чтобы при расселении квартиры дать, — говорит Виталий Кузнецов.

— Если посмотреть на сайте мэрии, то дом не признан аварийным. Официально он не числится аварийным. А когда мы просим УК сделать крышу, чтобы на голову не капало, нам говорят: а что вы хотите, вас признали аварийными, так что терпите, — жалуется Алина Вьюшкова.

Часть квартир не приватизирована. Люди там живут по договору социального найма. То есть, им во время гипотетического расселения должны дать квартиру взамен. Но и здесь есть нюанс.

— Дело в том, что я живу напротив тети моего мужа и ее семьи. У нас отдельные жилплощади, раздельные ЖКХ-счета. Но юридически наши квартиры считаются, как одна — она досталась нам от бабушки мужа. И я выясняла в областной прокуратуре, что если нас будут расселять, то нам всем дадут одну квартиру. А у меня двое детей, у тети два сына и внучка в этой квартире прописаны, — говорит Юлия Петрушина.

Но пока что семье это не грозит. Ведь новостей о каком-либо будущем домов у жильцов нет уже много лет.