«Было только три пациента, которые не хотели, чтобы я их трогала»: как медсестра из Конго работает на скорой помощи в Самаре

«Если ты меня не любишь, то я тоже нет», — со смехом поет Бинти Рэйчел Кивеле. Хит последних лет она сразу и без стеснения исполняет в ответ на вопрос о том, знает ли русские песни. Студентка лечебного факультета Самарского государственного медицинского университета (СамГМУ) в России уже 6 лет. Она приехала из Лубумбаши. Это второй по величине город в Демократической Республике Конго. На волжских берегах девушка выучила русский, впервые попробовала малину, научилась готовить борщ и оливье, привыкла к специфическому запаху бездомных пациентов и тому, что скорую в России можно вызвать на ОРВИ. Кажется, единственное, с чем медик из Африки так и не смогла смириться, — страдания больных и слезы детей. Медсестра искренне сопереживает каждому.

Мы встречаемся с Рэйчел утром на Больничной. Здесь — подстанция скорой, где студентка без малого год работает медсестрой. Час назад у нее закончилась ночная смена.

— Сегодня были вызовы на роды, на аллергию к ребенку, к девушке с ОРВИ, — перечисляет конголезка. — В среднем за ночь 7–9 вызовов, за сутки — 14. В Конго скорая немного по-другому устроена: приезжает к тяжелым больным, например, в предынсультном или предынфарктном состоянии. Люди с температурой самостоятельно едут в госпиталь. Вообще вся медицина у нас делится на государственную и частную. И та, и другая — платные. Только государственная дешевле. В пересчете на рубли обычный прием терапевта в Конго стоит 2,5 тысячи. Здоровье — это самая дорогая вещь.

Врач в Конго — уважаемая профессия. Папа Рэйчел — абдоминальный хирург, дедушка и прабабушка — терапевты. Девушка — единственная из пяти детей в семье Кивеле, кто решил продолжить медицинскую династию.

— Старший брат и сестра — экономисты, младший — строитель. Еще одна сестра — бухгалтер, как и наша мама, — объясняет девушка. — Когда я была маленькой, видела, как папа обрабатывает ранки нам, если кто-то из детей упал, накладывает повязки. Мне было очень интересно. Хотела быть как он. Когда отец узнал это, начал давать мне свои книги. Знаете, у каждого врача в доме есть маленькая профессиональная библиотека. После того как я окончила все 12 классов школы (а в Конго учатся именно столько), поступила в местный университет на медика. Проучилась год и решила ехать в Россию. Хотела узнать другую культуру. Самару выбрала потому, что здесь были знакомые, которые рассказали о городе и о том, какие документы и как нужно оформить.

Так летом 2018 года Рэйчел оказалась в городе на Волге, сдала экзамены и поступила в наш медуниверситет. С оплатой учебы помогли родители.

Родные языки для Рэйчел — французский, суахили и лингала. Тонкости русского: падежи, склонения и спряжения конголезка освоила за год. Лекции, как и другие студенты, слушает на русском. На нем же вносит в карту адреса и фамилии пациентов на вызовах.

— Российские фамилии и имена простые. Для меня еще сложновато звучат фамилии ваших соседей из других стран, например, Узбекистана или Таджикистана, — признается Рэйчел. — Языкового барьера ни с кем нет. Если я или больной что-то не поняли, то переспрашиваем. Мои обязанности на вызовах: делать уколы, снимать ЭКГ, ставить системы, давать кислород, если пациент задыхается. Диагноз ставит и записывает врач, он же проводит осмотр.

К медсестре из Конго пациенты-гипертоники, которые часто вызывают скорую, уже привыкли.

— Раньше всегда удивлялись, спрашивали: «А африканцы тоже работают? Вы откуда? Как вас зовут?» Теперь они почти все знают меня, — улыбается девушка. — Некоторые дарят шоколадки на вызовах. Самые добрые и дружелюбные пациенты — дети. Когда они болеют и плачут, мне их очень жалко.

В этой хрупкой уроженке экваториальной страны столько интеллекта, эмпатии, обаяния и силы духа, что кажется — ее трудно застать врасплох. Вот и вопросы о расизме ее совсем не смущают. Об этом опыте она рассказывает всё с той же ослепительной улыбкой на лице:

— За все время, что работаю на скорой, было три пациента, которые хотели отказаться от лечения. Они приезжие из южных стран. Сказали: не хотят, чтобы я их трогала. И первый номер (так на скорой называют главного в бригаде. — Прим. ред.) объяснял им: «Она же лечит всех. Это ее обязанность, и она всё делает прекрасно». Больные переживали, но в конце концов дали провести все необходимые процедуры.

А вот при вопросе о самых сложных вызовах Рэйчел становится не просто серьезной, а печальной.

— Очень сопереживаю людям с инфарктами, инсультами. Самые страшные вызовы, когда уже констатируешь смерть. Дважды с таким сталкивалась. Жены и дети умерших так плакали. Очень жаль их было, — кажется, девушка-медик еще не очерствела душой и не обросла панцирем профессионального выгорания.

Не привыкла африканка и к особенностям волжского климата, хотя в разговоре о погоде в Самаре уверенно говорит «у нас»:

— Когда летом +26... +28 градусов, это хорошо. А когда у нас, например, +35 градусов — это тяжело тоже для меня. До приезда в Самару никогда не видела зиму. Это очень интересное и красивое время года. Но поначалу в холода часто болела ОРВИ. Хотя мне объяснили, как правильно одеваться и питаться в морозы. У меня ведь раньше даже не было зимней одежды, всё купила уже в России.

Не сразу адаптировался к новым условиям и желудок конголезки.

— Я ела нормально: рис, картофель. Но желудок начал болеть, появилась эрозия. Гастроэнтеролог назначил мне лечение: я пила лекарства и кушала смесь, как ребенок, — заливисто смеется девушка.

Из-за простуд и проблем с пищеварением Рэйчел не раз приходилось обращаться к самарским врачам как пациентке:

— Принимают хорошо. Спрашивают, какие жалобы, проводят осмотр. Выписывают рецепт. Иногда спрашивают: «Где и на кого учишься?» А если не спрашивают, никогда не говорю, что я их будущая коллега.

Сейчас конголезка уже полностью освоилась в Самаре. Опытным путем узнала, какие фирмы выпускают самые вкусные фасоль и кукурузу. На радость африканки иногда в «Пятерочки» и «Магниты» завозят плантаны (крупные овощные бананы. — Прим. ред.), и тогда она жарит их на сковороде. Распробовала девушка оливье и борщ. Эти блюда научили ее готовить друзья.

— Сейчас почти каждый день ем оливье, раз в две недели — пельмени. Люблю винегрет. Недавно попробовала холодец — вкусно. А вот селедка под шубой не понравилась. Окрошку еще не ела, но квас пила. Люблю его. Очень нравится малина. В Конго она не растет. В России вкуснее яблоки, клубника, слива, виноград. Но мне не хватает свежей тапиоки и сладкого батата. В целом в Африке вкуснее и слаще фрукты, чем здесь, те же апельсины, например, — делится гастрономическими впечатлениями Рэйчел.

Уже в следующем году Рэйчел получит диплом. Насчет ординатуры в России пока не загадывает. Она хочет стать гинекологом и помогать женщинам в Конго.