Скандал в Хворостянке: учитель держала в «рабстве» мать за оценки её сына?

Попала в «рабство» к учителю в обмен на хорошие отметки сына или просто согласилась на низкооплачиваемую работу? История жительницы села Хворостянка в Самарской области прогремела как гром среди ясного неба и оставила после себя больше вопросов, нежели ответов. Найпа Алгалиева рассказала СМИ, что преподаватель английского языка местной школы заставляла за копейки работать ее саму, ее сестру и дочку. Правда ли, что учителю понадобились услуги мамы одного из учеников? И что об этом говорят соседи и знакомые Найпы? Мы съездили в Хворостянку и собрали подробности этой истории.

Жительница Хворостянки Найпа Алгалиева рассказала сайту «Такие дела» о проблемах, с которыми они с сыном якобы столкнулись в местной школе. По словам женщины, когда А. перешел в пятый класс, его классный руководитель Ольга Обухова сообщила о том, что ребенку нужно заниматься дополнительно. Учитель якобы предложила всей семье Алгалиевых: самой Найпе, двум ее детям и сестре-инвалиду Ольге, работать на нее в обмен на репетиторство и небольшие деньги. Так, по словам Найпы, все они попали в рабство.

Спустя три года женщина поняла, что сил на дополнительную работу: мойку полов, сантехники, и ощипывание кур, у нее не осталось и стала отказываться от услуг учителя. В результате у ее сына резко упала успеваемость. А после того, как мальчик во время урока заступился за свою мать, его и вовсе избили одноклассники. При этом учительница мальчика, по словам Найпы, ничего не предприняла.

«Школа у нас одна. Полсела из нее выпустилось»

Село Хворостянка располагается в 139 км от областной столицы. Это административный центр Хворостянского района. Численность населения, по последним данным, едва достигает 6 тысяч человек: здесь все друг друга знают, а новости разносятся с молниеносной скоростью. Поэтому, когда мы на въезде в село просим местную жительницу показать нам дорогу к школе, в которой произошел конфликт, она без лишних слов понимает, о чем идет речь.

— Школа у нас одна. Полсела из нее выпустилось. Поезжайте прямо, а перед железным мостом сверните налево. Вы ее сразу увидите, — объясняет жительница Хворостянки.

И действительно, трехэтажное белое здание из кирпича со школьными автобусами на заднем дворе трудно не заметить. Учеников в школу пускают только по дверному звонку в тамбуре. Примкнув к стайке школьниц, мы пытаемся зайти в школу вместе с ними, но путь нам преграждает решительно настроенная женщина на вахте. Уточнив, что мы пришли к директору школы и учителю английского Ольге Обуховой, она оставляет нас мерзнуть в тамбуре со словами: «Выйдите из школы, пожалуйста, я завучу сообщу». А затем на смену грозной вахтерше и вовсе пришел завхоз.

— В школе никого нет, все интересующие вас педагоги сегодня ночью улетели в Москву. Сейчас мы свяжемся с руководителем нашего отдела образования и уточним, что делать, — заявляет мужчина в дверном проеме, прежде чем снова исчезнуть.

Спустя пару минут завхоз вновь возникает перед нами в тамбуре, и, уточнив на машине ли мы, предлагает показать нам дорогу до отдела образования. Поняв, что в школу нам не попасть, соглашаемся и следуем за его «пятеркой».

«Что? Принуждение к труду? Рабство? Да ладно вам смеяться...»

— Не снимаем меня, — с порога заявляет Викторова. — Ничего я вам говорить не буду. И так столько всего журналисты уже вылили и на нас, и на всех. Я вам скажу одно: конфликт произошел за стенами школы, в полутора километрах от нее. У нас уже и вчера, и позавчера была прокуратура. Нас просили пока молчать. А что касательно той публикации на сайте, с которой все началось, то там ни одного слова правды. Кроме факта, что была потасовка. Что, принуждение к труду? Рабство? Да ладно вам смеяться...

Факт потасовки подтверждают и в региональном Министерстве образования, и в областной прокуратуре. Инцидент произошел в начале учебного года. При этом, по версии Минобра, конфликт спровоцировал сам пострадавший — сын Алгалиевой.

— В пятницу, 7 сентября, в 8 «Б» классе было всего пять уроков. На втором уроке русского языка между мальчиками произошла словесная перепалка. После замечаний учителя дети успокоились. Затем на крыльце школы А. попытался ударить одноклассника, но их вовремя развел в разные стороны дежурный учитель. Оставшиеся уроки прошли без замечаний, — рассказали в Министерстве образования Самарской области.

О том, что драка между подростками всё же произошла по дороге домой, стало известно позднее — от сотрудников полиции. Согласно заключению медсудэкспертизы, мальчик получил перелом носа и две недели пролежал в больнице.

В результате прокуратура внесла представления — в адрес двух школьных педагогов и сотрудника районной больницы, который не оказал необходимую помощь ребенку при первичном обращении. Им объявили выговор.

А вот производство по делу спустя время всё-таки прекратили из-за того, что второй участник драки — обидчик сына Алгалиевой не достиг возраста привлечения к уголовной ответственности. Несовершеннолетнего юношу поставили на профилактический учет. Кроме того, мальчик и его родители извинились перед пострадавшим и его семьей.

— Вы с ними поговорить не сможете. Их нет дома, они уехали сегодня, — заявляет на прощание наша собеседница.

«Обухова — хороший человек: у нее муж, дети...»

— Об этой ситуации я слышал, но с Найпой я практически не пересекался. То, что я знаю из обсуждений: она переехала из Владимировки, где всю жизнь прожила, года три-четыре назад. Купила в Хворостянке двухкомнатную квартиру, устроилась работать на автомойку около автостанции, вот и всё, — рассказывает Александр Адоевский. — Я лично знаю вторую сторону конфликта — учителя Ольгу Васильевну Обухову. Она хороший человек: у нее муж, дети... Всю жизнь в нашем районе работает, приехала после распределения. Начинала с Новотульской школы (Новотулка — соседнее село с Хворостянкой. — Прим.ред.), там она нашла свою вторую половину, вышла замуж, и уже много лет они живут в нашем селе. Оба на пенсии. У меня вообще в голове не укладывается, что эта женщина, занимавшаяся всю жизнь обучением детей, взрастившая целое поколение, могла кого-то заставлять на себя работать.

Из здания администрации мы прямиком следуем на автомойку, где работает Найпа. Но уже на входе нас ждет горькое разочарование — двери оказались заперты. Заходим в магазин по соседству, уточнить у продавцов, давно ли закрыта автомойка.

— Со вчера. Найпа работала там одна: вторая сотрудница ногу сломала, но сейчас ее нет. Мы Найпу особо не знаем, просто в одной организации работаем. Вам о ней соседи больше расскажут. Она живет в трехэтажке напротив пожарной части, — объясняют продавщицы.

«Где Найпе предлагают работу, там она и работает»

— Лариска (так по-свойски Найпу зовут соседи. — Прим. ред.) — нормальная женщина, не знаю, почему ее так все опускают. Работящая, и за своего сына правильно заступилась. То, что в школе обозлились на нее, так это потому, что до нее еще никто так не поступал. Все родители терпели, молчали, а она вот такой человек — справедливый! Пошла и добилась своего, — рассказывает соседка Алгалиевой Ирина Глазкова. — А что ей делать еще? Она одна детей растит: муж-азербайджанец, когда еще сын был маленький, сказал, что пошел за хлебом и уехал к себе на родину. Плюс она всю жизнь на себе сестру-инвалида тянет: у нее отставание в развитии. Денег вечно не хватает, поэтому, где Лариске предлагают работу, там она и работает. Везде и безотказно. Сейчас вот даже администратором на автомойке стала, пока другая сотрудница на больничном. По вечерам полы в продуктовом магазине «Ивушка» моет. Плюс у нас в селе фермеры живут, она у них по найму овец стрижет в сезон. Крутится, как может.

«С зубными щетками в ванной всей семьей стыки чистили»

О семье соседки женщина отзывается исключительно положительно:

— Они дружные. Раньше на каникулах, пока старшая дочка еще в медицинский колледж в Самару не уехала, все вместе на каникулах на фермах работали. Младший сын у Ларисы — тихий и скромный. У него талант к резьбе по дереву, рисует он тоже очень хорошо. Правда после этого конфликта он изменился, как-то закрылся, начал кресты рисовать. Найпа его даже к психологу водила после того, как узнала, что ее сыну объявили бойкот.

После непродолжительной паузы соседка добавляет:

— Я честно желаю, чтобы Лариса добилась справедливости. С ноября бедолага бьется, суды всё никак не кончатся. Она изначально говорила, что ей ничего от родителей обидчика сына не надо, кроме денег за порванную в драке одежду, услуги адвоката и лекарства, которые она покупала, пока он лежал в больнице с переломом носа. Лариска, правда, стремилась все по-человечески урегулировать.

Сейчас следователи проверяют достоверность информации о том, что семью Алгалиевой принуждали к труду.

Одновременно с этим в местном суде рассматривают иск Алгалиевой к родителям обидчика сына о возмещении морального и материального вреда.