Огромные доходы или новое рабство? Вся правда о работе вахтой в России — сколько платят и почему не хватает людей

В России не первый год растет запрос на вахтовиков. Зарплаты, конечно, предлагают выше среднего. Однако желающих ездить на Север почему-то всё время не хватает, хотя впечатление такое, что уже вся страна работает вахтовым методом, так как на местах работы просто не найти. А тут месторождения полезных ископаемых одновременно манят длинным рублем. Наши коллеги из NGS24.RU решили подробно разобраться в этом сложном явлении и поговорили с опытными вахтовиками, а также с экспертами в области экономики, демографии и миграции населения, чтобы понять — вахта это хорошо или плохо?

Вадиму 50 с лишним лет (имя изменено). Пять лет назад он работал на заводе в одном из крупных городов России, получал 30 тысяч в месяц. На семью и детей, естественно, не хватало. Так он оказался на вахте на севере Красноярского края — на одном из горнорудных месторождений.

Он работает по графику два через один: два месяца работы, один — отдыха. У него рабочая специальность и довольно высокий разряд. Получает 140 тысяч рублей за один рабочий месяц и 120–130 тысяч — за межвахтовый месяц. Однако, по его словам, цены за пять лет выросли настолько, что и этих денег его семье хватает впритык, чтобы платить за ипотеку и образование детей.

— Очень большой плюс, что тут кормят за счет предприятия. То есть я 8 месяцев в году не живу дома и не ем дома. На еду-то очень много уходит. А тут в столовой ешь, в прачечной вещи стираешь. Спецодежду выдают. Это очень экономит семейный бюджет, — делится Вадим.

Тем не менее сейчас он всё больше думает о работе в своем городе. Слишком многое стало не устраивать.

— Недавно приехали какие-то специалисты из Москвы и за каждым рабочим ходили по несколько дней, записывали по минутам, сколько времени уходит на то или иное действие. Потом начальство стало придираться, грубо говоря, почему ты вот эту гайку крутил две минуты, а не одну? — рассказывает Вадим.

По его словам, на рудник постоянно приезжают проверки, разные надзорные органы. К их приезду всё время надо что-то красить, чинить: перила, лестницы, места общего пользования. Это приходится делать самим вахтовикам в свободное от работы время. Работают при этом по 12 часов в день, 6 дней в неделю.

— Раз в год индексируют зарплату, но в течение года урезают какие-нибудь другие выплаты. Недавно нам урезали 4% вредности. Раньше была доплата за вредность — 8% от оклада, из них 4 — от государства, 4 — от предприятия. Теперь начальство сказало, что улучшило нам экологические условия труда, поэтому 4% от предприятия больше платить не будут.

А знаете, как они улучшили условия? Вот приехала экологическая проверка — они снижают выбросы, или приостанавливают работу, или проводят орошение, чтобы пыль улеглась. Работа на руднике — это взрывы, дробление породы, перевозка руды самосвалами, всё в пыли, пыль стоит повсюду, на фабриках невозможно открыть глаза. А начальство говорит, что улучшило экологические условия.

Однажды урезали порции в столовой, сказали — много едите. Как-то группа вахтовиков не вышла утром на работу в знак протеста против дурацких требований. Руководство уволило пару человек, которых посчитали зачинщиками, остальные пошли работать. А еще начальники вычисляют, у кого ипотека, и начинают гайки закручивать, потому что ты никуда не денешься. Некоторые пытались писать жалобы, но ничего не добились.

Текучка у нас страшная, каждый день увольняется по 5–7 человек. Зрелые люди стараются держаться за место, чтобы рано выйти на пенсию. А молодые приходят и уходят через несколько месяцев. Поэтому набирают трудовых мигрантов из Центральной Азии. У меня еще приличный стаж и разряд, а начинающим платят 80–90 тысяч. В крупных городах можно найти такую же зарплату и без вахты. Особенно на оборонном предприятии. Я узнавал, в моем городе я на оборонке смогу получать 100 тысяч, а если регулярно выходить на дополнительные смены, то те же 140. Очень не хотелось бегать туда-сюда перед пенсией. Но тут всё хуже делается, — говорит Вадим.

Другой вахтовик, Анатолий (имя изменено), работает на своем предприятии 14 лет, ремонтирует промышленное оборудование.

— С каждым годом отношение руководства всё хуже. Постепенно урезают социалку, льготы, премии. Раньше легко было бесплатную путевку получить в профсоюзе, сейчас сложно и проезд до места отдыха не оплачивают.

Но дело даже не в этом. Просто сейчас на всех предприятиях руководители проходят различные курсы повышения квалификации и потом начинают внедрять новые программы по модернизации, оптимизации, сокращению, улучшению, чего там только нет. Но по факту люди сдирают зарубежные программы, даже не пытаясь их адаптировать под местные условия.

Скажем, у нас решили по примеру Германии и Японии избавиться от складов с расходниками и запчастями. Чтоб на территории предприятия эти склады не содержать. Только в Германии до магазина с запчастями час езды, а у нас сотни километров до ближайшего города. Теперь приходится ныкать по углам необходимые материалы про запас.

Технологов не хватает, они работают без выходных. Конечно, им за это доплачивают, но это очень тяжело. Водителей не хватает катастрофически. Им поставили GPS на все машины и следят, чтобы они обедали ровно 30 минут. Вы представляете, как работает водитель крупной техники? Ему надо остановить машину, заглушить, слезть, поставить противооткатные подпорки, потом прийти в столовую, быстро поесть, вернуться, снять откатники, завести, тронуться в путь. И всё за 30 минут. Вот такое отношение к людям. Если раньше работники с реагентами работали в армейском защитном костюме, в противогазе, то сейчас только фартук и респиратор с перчатками. А они сыпят в емкости ядовитые реагенты.

Очень много узбеков работает, их охотно берут, потому что они всё делают, как скажут, права качать не будут.

Но всё же у нас считается еще хорошее предприятие, потому что в более мелких предприятиях люди приезжают на вахту, а им выставляют счет за проживание, за питание, за прачечную. В результате зарплата получается — копейки, — признаётся Анатолий.

Интересно посмотреть на работу вахтовиков и с другой стороны — глазами жен. Юлия (имя изменено) живет в городке с населением меньше 4000 человек. Ее муж вахтует с конца нулевых годов, работает в «Роснефти». С предыдущей работы ушел по самой предсказуемой причине — из-за денег.

— Муж у меня водитель, в нашем городе он бы получал сейчас, наверное, тысяч 50. На вахте он обслуживает нефтепровод, получает 150–180 тысяч. И соцпакет хороший. Также мужа устраивает график месяц через месяц. В свободный месяц он занимается рыбалкой, охотой. Но большой минус — это месяц отсутствия дома. Дети выросли, многие значимые события — выпускной, дни рождения — прошли, пока папа был на работе. В какой-то момент наши с ним отношения стояли на грани, но мы это смогли поправить и перешагнуть все невзгоды. У нас два сына, старший в данный момент работает также вахтовым методом, но получает высшее образование и планирует потом искать работу в Красноярске. Младший еще учится в школе, и ему мы тоже советуем учиться и искать работу не вахтовым методом. Спустя годы могу сказать, что вахта — это хороший доход, но не в деньгах счастье. Когда семья вместе, то и душа на месте. Поэтому и советуем детям обязательно учиться на правильные профессии, которые достойно оплачиваются в городе, — говорит Юлия.

Нечто подобное нам рассказала учительница с Дальнего Востока:

— В моем классе почти все дети растут без отцов, большинство пап на вахте. В Амурской области строится космодром, газопровод, БАМ решили возрождать. В городах и поселках работы нет, и вахта — единственное спасение.

На вахте работают и женщины — это либо обслуживающий персонал (уборщицы, повара), либо «белые воротнички». Виктория (имя изменено) трудится на севере края, в сфере добычи углеводородов.

— Из плюсов — достойная зарплата, работаешь 5 месяцев в году, но это смотря на каком предприятии. Из минусов — плохая еда, авитаминоз, отсутствие прогулок — гулять элементарно негде. Лично у меня от авитаминоза слезает кожа и повышается чувствительность зубов. Часто болею ОРВИ, так как приезжают люди со всей страны, все штаммы смешиваются, болезни не прекращаются, я болею каждую вахту. Отсутствие разнообразного досуга, потеря зрения из-за долгой работы за компьютером — по 11 часов в сутки каждый день в течение месяца.

Я долгое время работала в этой же компании в городском офисе на 5-дневной рабочей неделе, но работа была настолько напряженной, что я выгорела и уволилась. Два года не работала, затем предложили работу вахтой. Мне такой режим больше нравится, так как месяц отработала, месяц отдыхаешь, в будний день можно полностью посвятить себя делам, на которые раньше выкраивала часы после работы или в выходные.

Когда ты работаешь год и у тебя отпуск 2–3 недели, то чувствуешь себя заложником рутины, а тут отработал — отдохнул. Можно хоть каждый месяц между вахтами ездить в другие города или страны, чего не позволишь себе на пятидневке. Да, тяжело, но я быстро привыкла, можно настроиться — не смотреть на календарь, погрузиться в рутину. Потом глянешь — а уже 15 дней прошли и конец вахты близок.

Карьерный рост в моем случае невозможен, о чём мы с коллегами постоянно негодуем. Бьемся за повышение уже много лет, но слышим только обещания. А работы становится больше. Отношение начальства — ну как сказать... Иногда даже забывают пригласить на общий корпоратив или поздравить с праздниками. Но мы не особо обижаемся, ведь мы все там ради зарплаты.

Муж тоже вахтовик. Есть проблема — иногда не совпадают вахты. Он работает в другой компании, в другом регионе, у нас разные графики. В прошлом году три месяца вообще не виделись. В этом году начинается нахлест, но попробуем как-то выровняться. Если супруг на вахте, то одной в городе тоже делать нечего. Зато когда вдвоем дома, то можно просто быть вместе. Отношения стали лучше, я осознала, что скучаю и тоскую, а раньше казалось — есть он, ну и ладно, — признаётся Виктория.

Наталья (имя изменено) отработала на севере Красноярского края 15 лет горным инженером. Не так давно она перебралась на работу в город по той же специальности.

— Вахта — вполне прибыльная вещь, если работаешь на добросовестного работодателя. Здесь главное — «если». Не повезло — останешься ни с чем, еще и в минус уйдешь. Отдельно — условия проживания. Как правило, это балок на 6 человек в дикой тайге с баней один раз в неделю. Если повезет, то комната в общежитии небольшого рабочего поселка. Это вопрос вашей уживчивости с другими людьми, брезгливости, тяги к чистоте и комфорту. На вахте с этим трудно. Кто-то храпит, кто-то не моется, кто-то еще что-либо делает. Питание калорийное, но однообразное. Работа по 11 часов в сутки без выходных. Тотальный контроль со стороны работодателя. Ко всему добавляем дорогу с приключениями до места работы и обратно. Это подходит либо молодым и амбициозным, либо одиноким людям. Семейные из-за вахты могут разойтись. А пожилым такая работа вообще противопоказана.

Работая на Севере, мы смогли с супругом взять квартиру в Красноярске. Стоило потерпеть неудобства. Сейчас у меня есть опыт и стаж, поэтому я нашла в городе хорошо оплачиваемую должность. Но детям своим такой карьерный путь не посоветую. Когда я шла учиться, мне никто не объяснял, куда я иду. В городе есть возможность хорошо зарабатывать, не заточая себя на годы в ссылке. Молодым специалистам с горным образованием, обогатителям, геологам, механикам, экологам посоветую съездить на работу на Север, но только для стажа. Потом лучше устраивать жизнь в более комфортных условиях.

При том сейчас большой дефицит кадров в горной промышленности. Именно в высококвалифицированных специалистах. У нас нет хорошей «пропаганды» ну или рекламы таких специальностей. Все знают, кто такой врач, учитель, экономист, водитель, курьер и даже IT-специалист. Но мало найдется людей, которые ответят, чем занимается маркшейдер, кто такой обогатитель. Даже эколог в горном деле — это не человек, который борется за сохранение природы, это почти юрист и экономист в одном лице с экологическим уклоном. В Красноярске только недавно начали появляться классы с профориентацией именно в горном деле, — рассказывает Виктория.

По данным сервиса по поиску работы Hh.ru, в России с января по декабрь 2023 года количество вакансий с вахтовым методом увеличилось на 56% по сравнению с таким же периодом 2022 года. А в некоторых регионах число таких вакансий почти удвоилось.

С начала этого года и до середины марта работодатели разместили на 74% больше вакансий для вахтовиков, чем за такой же период 2023 года.

На момент написания статьи на Hh.ru было опубликовано 1 369 688 вакансий, из них 93 416 предполагают вахтовый метод работы — почти 7% от всех предложений.

Также нам удалось найти данные федерального статистического наблюдения по росту числа вахтовиков в девяти регионах России, у которых часть территории находится в Арктике, — это Мурманская и Архангельская области, Карелия, Коми, Саха, Красноярский край, Ненецкий, Ямало-Ненецкий и Чукотский автономные округа. Данные приводятся за 2017–2022 годы.

• 2017 год — 216,6 тысячи человек;

• 2018 год — 247,1 тысячи человек;

• 2019 год — 274,9 тысячи человек;

• 2020 год — 281 тысяча человек;

• 2021 год — 300,8 тысячи человек;

• 2022 год — 324,8 тысячи человек.

И это только Крайний север, а вахтовики нужны везде. По данным Росстата, в стране 1,5–2 миллиона вахтовиков.

Казалось бы, промышленность развивается, по всей стране затевают крупные стройки. Так почему вахтовиков не хватает?

На наш вопрос о причинах кадрового голода отвечает основатель и президент сервиса SuperJob Алексей Захаров.

— Почему сегодня возникла нехватка рабочих? Молодежь, родившаяся в маленьких городах и деревнях, которая раньше поехала бы на вахту на Север, теперь выбирает ту же вахту, но в Москве и других крупных городах. То есть человек месяц живет в родном городке, а другой месяц вахтует в крупном городе, например комплектовщиком на складе большой торговой сети. Если человек выбрал быть курьером в Москве, то у него свободы сильно больше, чем у вахтовика на каком-то месторождении. Поэтому на севере остаются в основном люди постарше.

А если взять последнюю пару лет, то у нас сотни тысяч мужчин уехали на фронт. Многие из них — это как раз те, кто ездил на вахту на Север. Они рассуждают так: на вахте тяжелая и опасная работа вдали от дома и на контракте тяжелая и опасная работа вдали от дома, но на контракте платят побольше.

Отчасти нехватка рабочих компенсировалась трудовыми мигрантами из ближайших стран, но этот ресурс почти исчерпан. Кто хотел приехать — приехали. Соответственно, здесь стоит вопрос о государственном регулировании. Отдельно взятый бизнес, даже самый богатый, не решит проблему нехватки людей. Нужно кардинально повышать производительность труда, и тут необходима помощь государства, — заключает Алексей Захаров.

Еще одну важную причину оттока вахтовиков с Севера называет российский экономико-географ, специалист в области социально-экономического развития регионов, социальной и политической географии, доктор географических наук, профессор Высшей школы экономики и МГУ Наталья Васильевна Зубаревич.

— На нефтяных месторождениях люди очень держатся за свою вахту, а на других — по-разному. Если условия труда особо не изменились, а люди разбегаются, значит, на материке появились альтернативные рабочие места. У нас идет гонка зарплат в стране. Военные заводы подняли зарплаты, чтобы удержать сотрудников. Поэтому уже нет такой большой дельты в доходах рабочего на Севере и рабочего на заводе. Соответственно, люди выбирают оборонные предприятия — примерно тот же доход, но рядом с домом, — говорит Наталья Васильевна.

— Как влияет на демографию страны такое количество вахтовиков?

— Это сложный вопрос. С одной стороны, люди зарабатывают, значит, им проще содержать семью. С другой стороны, люди часто не дома, строить отношения им сложнее. В целом, я считаю, что когда семья получает больше дохода, то у нее больше возможностей завести первого, а потом второго ребенка, — поясняет доктор наук.

Мы спросили экспертов о том, насколько можно считать здоровым явление, когда масса людей постоянно находится вдали от дома и в изоляции от общества в крайне суровых условиях. Ответы были очень разными.

— Тема вахты насчитывает сотни лет. У нас со времен Российской империи часть народа была ориентирована на вахту или так называемый отхожий промысел. С чем это связано? Чистая география. У нас есть южные регионы, где тепло и где почти круглый год можно заниматься сельским хозяйством. А есть Урал, Сибирь, Дальний Восток. Всё, что дальше Нижнего Новгорода, там нет черноземья, там длинная зима, крестьянину зимой делать просто нечего. Зимой он либо лежит на печи, либо отправляется куда-то лес сплавлять, то есть на вахту. Поэтому тут нет ничего нового, — рассказывает основатель SuperJob Алексей Захаров.

Довольно резкое, но интересное мнение высказывает демограф Юрий Васильевич Крупнов — лауреат премии президента РФ в области образования, действительный государственный советник РФ 3-го класса, эксперт Московского экономического форума:

— У нас в стране вообще почти везде тяжелые условия для жизни. Давайте все теперь на Кубань переедем? Все 146 миллионов жителей России. Там тепло, хорошо. Или лучше сразу в Испанию.

Освоение сложных северных месторождений — это большая работа. В советское время построили тот же Норильск. Для всего мира это нечто абсолютно невозможное — город за полярным кругом. А он есть и неплохо кормит тех, кто там добывает никель и платину. Конечно, все хотят на солнышко, кто же против. Так надо просто всей стране переехать куда-нибудь на юг. Правда, там всё занято. Ну можно в Африку переехать.

У нас в нашей северной стране есть колоссальный, уникальный опыт построения северных городов за полярным кругом. Север — это наша российская природа, хотим мы того или не хотим. Север — это наш кормилец и житница страны. К Северу можно относиться как к подвалу, в который иногда залазишь за продуктами, а можно — как к месту, где строятся прекрасные заполярные города.

Есть два пути. Первый — если людям тяжело жить на Севере, то надо использовать необычную архитектуру, дома со стеклянными оболочками, специальное освещение и так далее. А второй путь — раз тяжело, значит, надо уехать. Первый путь ведет к преображению условий жизни человека, к решению сложных задач, которые наполняют жизнь людей смыслом, а второй путь ведет к сдаче всего. Сначала сдаются мысли, потом сдается территория, а потом, как писал в XIX веке Константин Леонтьев Василию Розанову, китайцы завоюют Россию. Если русские будут обезьянничать и европейничать, то пусть, туда им и дорога, — жестко отвечает Юрий Васильевич Крупнов.

С предыдущим мнением не согласна профессор и доктор наук Наталья Зубаревич.

— Слава Богу, что есть вахта. Слава Богу, что мы отказываемся от советского освоенческого подхода, когда людей загоняли на Север жить, когда строили там целые города, строили всю социалку, держали огромное количество работников в бюджетном секторе, чтобы обслуживать эти города. Это было немыслимо дорого. Рыночные экономики так не работают. Вахта — это абсолютно приемлемый, гораздо более экономичный для бизнеса вариант. По данным Росстата, в стране больше 2 миллионов вахтовиков. И я думаю, что еще не всех учитывают. Вахта — это магистральный путь дальнейшего освоения Севера, — говорит Наталья Зубаревич.

Такую же точку зрения поддерживает завлабораторией экономики народонаселения и демографии экономического факультета МГУ, член Научно-методологического совета Росстата, член Экспертно-консультативного совета по вопросам миграции при ГУВМ МВД России Ольга Сергеевна Чудиновских.

— В свое время мы занимались вопросами Дальневосточного региона с точки зрения миграции. Там власти пытались как-то закрепить население, привлечь людей, предлагали какие-то бонусы. Предлагали тот самый «дальневосточный гектар», который, по сути, оказался, извините, кормушкой для местных чиновников. И мы пришли к выводу, что для таких мест вахтовый метод является оптимальным.

У нас ведь огромная часть территории — это регионы с очень суровым климатом, там постоянно жить невозможно. Опыт работы с данными по Дальнему Востоку показал, что попытки привязать людей к каким-то конкретно населенным пунктам, заставить их там жить и работать, эти попытки не очень успешны, потому что человек все-таки биологическое существо. Если он не относится к коренным народам Севера, то ему там очень тяжело.

Вахта позволяет поддерживать жизнь в этих регионах, не закрепляя там население. Это не очень гуманно — заставлять людей жить на Севере постоянно. К тому же с работником будет жить и его семья. Что делать женщине в таких местах? Как там дети себя будут чувствовать? Будет ли им достаточно солнечного света?

На самом деле, вахта — это мировая практика для стран, где есть регионы с суровыми климатом, где залегают полезные ископаемые. Это цивилизованное и очень гибкое решение проблемы.

Сегодня строить такие города, как Норильск, — это утопия. У нас даже в регионах с более благоприятным климатом старые русские города хиреют и приходят в упадок. А мы будем строить какие-то огромные новые города за полярным кругом?

Напоследок надо сказать о таком сложном явлении, как вахта в крупных городах. Как уже говорилось выше, жителям малых населенных пунктов стало выгоднее «вахтовать» в областных центрах и Москве в сфере торговли, чем на предприятиях Севера.

Вот очень типичное предложение на Hh.ru в подмосковной Балашихе. Соискателю предлагают работать комплектовщиком на складе крупной торговой сети. Ему обещают спецодежду, питание и проживание на территории работодателя. Работать придется либо 35 дней без перерыва по 11 часов в сутки, либо 40 дней с одним выходным в неделю тоже по 11 часов. За это человек получит 122 500 рублей. С этой суммой он вернется домой и будет отдыхать, пока не кончатся деньги. После он может заново наняться на 35–40 дней на этот же склад или на другой.

Демограф Юрий Крупнов очень критикует это явление.

— Мы должны отдавать себе отчет, что спустя 100–150 лет мы фактически вернули такое архаичное и нищенское явление, как отходничество. В XIX веке люди из нищей деревни уезжали на заработки в большие города, эти люди назывались отходники. Это имело массу социальных последствий, например многие жили на две семьи.

Сегодня эти новые отходники — такие же трудовые мигранты, как те же самые выходцы из Центральной Азии, о которых мы так много говорим в последнее время. За этим стоит тотальная деиндустриализация страны. Если в советский период в любом самом маленьком регионе были хоть какие-то предприятия, то сегодня их нет. Сегодня мы как страна фактически потеряли занятость на местах. Отсюда возрождение этого постыдного отходничества.

Вокруг Москвы все регионы в ужасе — не могут найти никаких работников. Потому что людям легче на время съездить в Москву и заработать там 150 тысяч рублей, чем за то же время — 20–30 тысяч в своем районном и даже областном центре, — подытоживает Юрий Крупнов.