«А что можно на 200 тысяч восстановить?»: как жители сел под Самарой сушат дома, выбрасывают мебель и оплакивают животных

Жители затопленных сел Самарской области, чьи дома пострадали от паводка, получили по 200–250 тысяч рублей разнообразных выплат. У кого была страховка — те и по 400–500 тысяч. Но они всё равно недовольны — пишут в прокуратуру и Хинштейну.

Мы поехали в экс-затопленные сёла (теперь они уже подсыхающие), чтобы своими глазами увидеть, какой ущерб причинила вода, как люди восстанавливают имущество, вернулась ли их жизнь в прежнюю колею. А главное — разобраться, что не устраивает сельчан и чего бы им хотелось от власти.

В начале апреля 2024 года мы навестили села Подъем-Михайловку и Яблоновый Овраг Волжского района Самарской области, где паводок был особенно сильным. По итогам путешествия опубликовали материал «У главы села только листочек и ручка. Ну что он сделает?»: честный репортаж из затопленных сел, где люди спасают себя сами».

Теперь, в конце мая, солнышко пригревает уже совсем по-весеннему, и мы снова отправляемся в Подъем-Михайловку, чтобы узнать, что стало с селом и с нашими героями.

Доезжаем до той самой улицы Федькина, которую пересекал на лодке местный житель.

Улица вернулась в нормальное состояние: сухая дорога, деревянные домики, много зелени, мало прохожих. Собака гонится за кошкой, та шмыгает под забор. У красивого двухэтажного коттеджа суетятся рабочие: кроют крышу бани. О паводке почти ничего не напоминает, только на заборах, на высоте больше полуметра, остались следы вроде темных полосок — сюда доходила вода.

— Нас топило 4 апреля, но недолго. Вода постояла один день и ушла. В дом не заходила, только в подвал. Но подвал и рассчитан на это: он бетонный. Не могу пожаловаться на какой-то огромный ущерб — сложно было только двор от ила отмывать. Он вообще ничем не отмывается, только керхером! Где-то полдня или день пришлось потратить на это: отмыть двор и прибрать погреб, — рассказывает молодая местная жительница. — Многих соседей эвакуировали, у кого подтапливало дома. Потому что это опасно, никто ведь не знает, насколько она поднимется. И еще им пришлось отключать электричество, чтобы не было замыкания. А без электричества холодно, плохо. Знаю, что несколько домашних животных погибло. Но это прямо единичные случаи. Потому что у кого много животных, они их выгоняли вон туда, на поля: на самый верх, на бугор. И держали их там. Денек подержать, и как бы можно возвращаться.

Еще один местный житель, тот самый, у которого утонули куры и трактора, очень немногословен и вообще не жалуется. Трактора починим, говорит мужчина. Придется воду сливать, масло менять. Масло дорогое, конечно... Куры тоже дорогие, 800 рублей одна курица. Пока не покупали новых, взяли у тещи.

Администрация села — одноэтажное невзрачное здание, его легко перепутать со скромным сельским магазином. Глава сельского поселения Подъем-Михайловка Анатолий Коптев принимает нас без церемоний и сразу соглашается на интервью.

— Да, было зафиксировано подтопление, вода заходила в жилые дома. Подъем-Михайловка — 37 домов, Яблонов Овраг — 83 дома. Это там, где вода именно вышла на полы внутри дома и поднялась. Жители все подавали документы в управление социальной защиты населения для получения 10 тысяч рублей на каждого прописанного человека — на первоочередные нужды. Большая часть заявителей эти выплаты уже получили. Мы не отказывали даже тем жителям, у которых пострадал не дом, а погреба или подсобные помещения, — рассказывает Анатолий Александрович.

Конечно, для выплат нужны определенные документы, уточняет глава села. Нельзя просто сказать «я пострадал» — нужно подтверждение. Когда паводок закончился, была организована комиссия: ее члены ходили по домам, всё записывали и фотографировали.

— Была фотофиксация, потом всё это распечатывалось и прикладывалось. Те жители, у которых вода заходила в помещение и у них пострадало имущество, подавали документы на еще одну выплату — по 100 тысяч рублей на домовладение от правительства области. Практически все заявители эти деньги уже получили. Там прямо пять человек вроде бы осталось. Либо документы позже принесли, либо там где-то загвоздка была: опечатки, неверные реквизиты, — рассказывает глава.

Наконец, третья мера поддержки — еще 100 тысяч рублей от администрации района. Их выделяли при предоставлении определенных документов (пакет документов немного другой, чем на выплату от правительства). Большинство пострадавших обратились за всеми тремя выплатами и уже получили их, говорит Анатолий Коптев.

На что конкретно пойдут деньги? Большинству жителей придется ремонтировать полы, рассказывает глава. Полы в домах сельчан, как правило, из досок. Сверху фанера, ДСП.

— Водой всё это набухло, нужно будет убирать и класть новую. С ламинатом — то же самое. Но проще, чем у кого доска. Вытащили, промыли, просушили, где-то подровняли, назад положили. Но мебель всё равно испортилась, безусловно. И понятное дело, что эти суммы — не такие большие, но всё-таки хорошо, что они есть, — рассказал глава села.

Анатолия и самого коснулся паводок — вода зашла в дом его родителей:

— На выходных выламывали полы, сушили. Сами делали, да, с братом помогали родителям. Какие-то доски выкинули, которые непригодны, какие-то вернули на место. Ну и закупали новые. Долго отмывали двор. Водой и щеткой ничего абсолютно не получилось. С керхером, все дорожки, забор как-то отмывали...

Теперь у главы много забот: отремонтировать мостики, где-то поменять трубы, восстановить размытые обочины.

— Земля так напиталась этой водой, что работать с ней тяжело. Например, обочину отсыпать — нужна техника. Техника подъезжает и тонет в этой грязи. Засасывающая такая, совершенно пропитанная земля. Дожидались, когда это всё подсохнет, и тогда можно было уже осуществить работу, — рассказал Анатолий Коптев.

Следующий пункт нашего путешествия — Яблоновый Овраг. Мы хотим найти Ирину, которая рыдала в окне и не хотела уезжать из затопленного дома.

На этот раз пробираться через село по колено в воде не приходится: можно просто пройти по дороге как нормальные люди. О паводке напоминают лишь канавы вдоль дороги — их выкопали местные власти, чтобы вода уходила быстрее. Да кое-где на огородах, на задворках, еще остались подтопления — мини-озера.

Ирина дома. В огороде у нее зеленеют первые посадки, на земле на солнышке сушится ковер — он так напитался водой и грязью, что обратно в гостиную ему дороги нет, теперь только сохнуть и украшать огород.

— Ну как мы пережили? Грязь была... Морально, конечно, плохо и тяжело, — рассказывает хозяйка. — А так вообще нам компенсацию выплатили и всё выплатили. 2 раза по 10 тысяч. Не надо меня снимать, я не в таком виде. В тот день нас всё-таки эвакуировали. Приезжала большая машина МЧС, прямо к крыльцу подогнали лодку, погрузили собаку, двух кошек, меня, мужа. Пересадили в машину и увезли в Подъем-Михайловку. Мы согласились уехать. Потому что они знаете что сказали? Они сказали, что, не дай бог, если рванет плотина в Оренбурге, то, говорят, от дома ничего не останется, от слова совсем.

В эвакуации женщина с мужем и животными провели две ночи. Ирина говорит, что кормили вкусно, отношение было хорошее. Размещали эвакуированных в сельской школе, в спортивном зале.

— Я настолько благодарна директору школы! Поскольку у нас собака, нам выделили отдельный спортзал. Мы там жили. Детишки здороваются, еда вкусная, постель идеально чистая. Всё хорошо было. Только скучно немного. Гуляли, сидели в телефоне. Кошки по стенкам лазили. Муж хоть выспался, — вспоминает Ирина. — Потом созвонились с соседями, они рассказали, что вода ушла. Тогда я начала звонить главе. Говорю, Анатолий Александрович, пустите нас домой.

Ирина с оптимизмом смотрит в будущее, хотя и шокирована немного сюрпризами сельской жизни (они с супругом переехали сюда лишь год назад из города). Говорит, зимой трубы лопались от мороза, весной абрикос погиб из-за майских заморозков, от паводка ковер испортился... Ну ничего, жизнь продолжается.

Соседка Ирины — Валентина — тоже дома. Во время паводка Валя с мужем перевезли двух собак и пятерых своих детей к родителям в соседнее село, где было посуше. Теперь семья вернулась домой.

— Возвращались, конечно, в разруху. В коридор зашла вода, полы вздулись (ламинат), запах был ужасный. В спальне тоже была вода, под линолеумом. Но у нас еще не критично: у соседей на Молодежной вообще вода стояла до 18 апреля, приезжали откачивали. Еще у нас кот уплыл. Думали, убежал, вернется, но столько времени уже прошло, а он не возвращается, — переживают сельчане.

Валентина, ее муж и соседка рассказывают, что жители села написали коллективное письмо в прокуратуру и двум депутатам: Хинштейну и Плягину. В письме пожаловались, что их вовремя не оповестили о паводке, и подняли еще несколько насущных вопросов.

— Ладно, у нас есть машина. Я просто за других писала: у кого нет машины, как им надо было выбираться? Когда началась вода, она пошла ночью. И соответственно, люди выходили просто пешком на улицу, на гору, а там звонили в МЧС. МЧС сказало, мы приедем с утра, — негодует Валентина. — Второй вопрос: у нас нет транспорта. Я про это Хинштейну написала. Даже в дачные массивы всегда есть автобус рейсовый, верно? А здесь люди живут постоянно, кто-то ездит на работу, на учебу. Хоть бы один автобус пустили, скажем, к 8 утра отвезти людей в Самару. Вот у нас сын заканчивает девятый, мы голову ломаем, как мы его будем возить в техникум, а он у нас диабетик. В общежитии мы его не можем оставить, он инвалид, за ним следить сейчас надо.

— На самом деле огромный страх в том, что пожар, наводнение, мы не можем уйти, — добавляет соседка Вали. — Люди отсюда просто не смогут доехать до Самары, вот физически, вы представляете? Дети, женщины, старики — случись что, они все останутся здесь. 40 километров от города, а как будто другой мир вообще абсолютно. Знаете, что делают здесь родители, когда у детей температура, у кого нет машины? Они ходят на трассу и ловят КАМАЗы до Дубового Умета с температурой: либо мама, либо ребенок с температурой. И КАМАЗы их вот так туда везут, автостопом, потому что у нас нет больницы.

Еще сельчане рассказали, что хотели оформить страховку имущества, но страховая им отказала. «Вы находитесь в зоне подтопления», — такую причину назвали в компании.

— Ну если бы я была страховщиком, я бы тоже такой дом не стала страховать. Никто не хочет работать себе в убыток, — смеется Валентина.

Сельчане советуют нам навестить дом, наиболее пострадавший от паводка. Там живут пенсионерка Ирина Петровна Миронова и ее супруг.

Ирина Петровна без раздумий соглашается поговорить и с удовольствием показывает большое, но слегка хаотичное хозяйство. Всё — от батута до табуреток — разложено и расставлено на улице под лучами солнца. Вещи, мебель и утварь нужно просушить, разложить обратно, что-то выбросить и купить новое... Но сколько времени и сил это отнимет у двух пенсионеров?

Во дворе сохнет кухонный гарнитур, который пришлось снять; теперь непонятно, что с ним делать — обратно не поставишь, слишком пострадал от воды, а выбросить вроде жалко. На земле несколько рулонов линолеума, он тоже восстановлению не подлежит.

— Осталась бабка с разбитым корытом, а помощи никакой, хотя нам Медведев (глава Волжского района. — Прим. ред.) обещал! — возмущается Ирина Петровна. — Что волонтеров даст, что поможет со строительством, с восстановлением хозяйства. Мы с ним лично беседовали, когда здесь всё было затоплено, вот там мы стояли. И где эта помощь?

Беседуем дальше: выясняется, что помощь всё-таки была, только материальная.

— Нам дали 100 тысяч от Азарова, и 100 тысяч как бы Медведев выделил. Но мы еще, правда, этих денег не получили. Вот, всё, вся помощь. А что, можно на 200 тысяч восстановить дом? Тут почти 100 квадратных метров в доме. Это не считая гараж, баню и всё остальное, — переживает пенсионерка. — Доски надо вытаскивать, менять полы. Сейчас одна доска стоит 1700 рублей. Кухонный гарнитур весь новый покупать, боюсь даже представить, сколько это стоит.

В дальнейшей беседе выясняется, что имущество и дом Ирины Петровны были застрахованы. Страховая оценила ущерб и выплатила 234 тысячи рублей. Но пенсионерка и этим недовольна: говорит, хорошо бы хотя бы миллион.

— В подполе стояла вода. Месяц. И что мы делать будем, я не знаю. С чего начинать будем, тоже не знаем. Сейчас огороды пошли, мы огородами занимаемся. Вчера лазила, вот так, вытаскивала доски, сушила. Колодец вон обвалился. Видите, в каких руинах мы живем.

Пенсионерам хочется, чтобы им помогли не только внуки, но и власти. Хотя бы приехали, спросили, как дела, справляются ли люди. А еще их мучает вопрос: сейчас они всё восстановят, а через год катастрофа повторится? Гарантий никто не дает, и каких-то противопаводковых мероприятий люди не замечают. Или им просто не рассказали об этом.