Михаил Матвеев, депутат Самарской губернской думы: «Многие думают, что у депутата в столе лежит мешок денег»

Первые деньги, которые были мной «как бы» заработаны на самом деле были мной найдены. Это было очень давно. Мне было тогда лет шесть. Я нашел на улице пять рублей, одной синей бумажкой. И отдал их родителям.

Вообще, у меня есть такое свойство (наверное, если бы какие-нибудь экстрасенсы со мной поработали, то они, наверно, смогли бы его выявить, и я тогда мог бы совсем не работать) я часто нахожу деньги на улице. Причем не просто монетки, но и крупные купюры. И очень часто при расчете в магазинах, когда я что-то покупаю, продавцы ошибаются «в мою пользу», сдавая мне гораздо большую сдачу, и сами себя обсчитывают. Я не знаю, почему это происходит. Я помню, в студенческие годы я покупал торт. Протянул десять рублей, мне должны были дать сдачу два рубля. Но, мне дали торт, в качестве сдачи еще десять рублей и еще пять и еще два рубля. Конечно, в 99% случаев я сообщаю продавцам о том, что они мне лишнего дают. На работников торговли честность производит неизгладимое впечатление, они смотрят на тебя как на пришельца из космоса. (Cмеется.)

Максимальная сумма денег, которую я вернул, была 20 тысяч долларов. Было это во время одной избирательной кампании в 2001 году, в которой я принимал участие как консультант. В штабе кандидата, которому мы вели кампанию, мне нужно было получить крупную сумму и передать ее в другое место. Человек, «сидящий на деньгах», выдал мне 50 тысяч, я за них расписался и уехал. Приехав в офис, я еще раз пересчитал деньги – в сумке было не 50, а 70 тысяч. После минутного раздумья… я поехал обратно, и вернул 20 тысяч. Человек (сейчас он директор одного известного информагентства) начал со мной спорить, что такого не может быть, что я над ним подшучиваю, тыкать пальцем в расписку, в ведомость, а когда, наконец, понял, что обсчитался (да еще без всяких следов), и на выходе как материально ответственное лицо «попал» бы на 20 тысяч, упал мне на грудь, начал бегать по офису и всем встречным рассказывать, что встретил впервые в жизни честного человека. (Большинство при этом поправляли его, что «идиота»).

Чтобы история имела вполне литературное завершение, наверное, стоит добавить, что на выходе кампании, именно такую же сумму – 20 тысяч долларов кандидат с тем «кассиром» остались должны мне и моей команде. «Кидать» попросту «единственного честного человека в штабе» ему было неловко, поэтому был соблюден ритуал. Тыкая в свой джип пальцем и ссылаясь на «временные финансовые трудности», он говорил мне после выборов: «Вот стоит мой джип. Он стоит полтинник. Если что, продам и верну». Потом забыл. Обычная, говорят, история.

• Первые по-настоящему заработанные деньги были получены мной лет в десять лет, в украинской деревне. (Cмеется.) Я работал пастухом в колхозе. Каждое лето я отдыхал на Украине у бабушки в деревне. Там существовало общественное коровье стадо. Коров пасли по очереди, и когда очередь доходила до какой-нибудь бабушки, то она часто нанимала вместо себя местных пацанов. Эта работа стоила три рубля – с пяти утра до девяти вечера. Тем летом я так активно работал, что моя квалификация выросла, и на следующее лето мой друг пригласил меня пасти на лошадях уже большое колхозное стадо. Вот там я заработал по тем временам какую-то гигантскую сумму денег, кажется, рублей 30. Заработок отдал родителям. Я не делал себе отдельного эгоистического бюджета, а рассматривал их как часть семейного. Наша семья жила скромно, и мне приятно было хоть чем-то помочь родителям.

• Я очень не люблю очереди. Все мое детство прошло в очередях в голодном Куйбышеве. Я помню, как в канун Нового года, 31 декабря 1983 года в семь вечера я стоял в гастрономе за колбасой. По телевизору шел фильм «Чародеи», а я не мог его посмотреть, потому что народу партия к празднику решила отоварить талоны и выбросила немного вареной колбасы. А к ней, представьте, зеленый горошек без талонов, но по одной банке в руки. И мне пришлось стоять за ним весь вечер с сестрой в очереди, да еще нас норовили «взять на прокат». Поэтому сейчас, если я захожу в банк и вижу очередь в десять человек, я сразу ухожу. Поэтому я всегда являюсь должником по квартплате, не говоря уж об электричестве и газе, так как нынешняя партия тоже заботится о народе и за каждую бумажку нужно платить в разных местах.

Поэтому я прихожу платить за квартиру только тогда, когда наступают штрафы и пени. Потому как к этому моменту все пенсионеры и граждане, боящиеся штрафов, уже заплатили. В окошке мне кассиры начинают грозить штрафом и я им отвечаю, что только этого момента и ждал. (Смеется.) Правда, сейчас появилось много новых технологий. Зарплату в думе нам переводят на карточки Сбербанка, везде стоят банкоматы. И я недавно узнал, что зарплатными картами можно платить и за коммунальные услуги. Поэтому следует отметить, что борьба с очередями идет. (Смеется.)

• Когда я только окончил университет, то у меня было огромное количество материальных проблем. Недавно я нашел тетрадку, где тогда, лет 17 назад, записал, что мне нужно купить и сколько это стоит, еще в тех, «космических» ценах. Это выглядело примерно так: цветной телевизор – 300 тысяч рублей; видеокамера – полтора миллиона рублей. (Смеется.)

Этот список возник случайно, потому что писал я его перед свадьбой. Нужно было спланировать, что купить. Список начинался с ботинок, носков, рубашки. А потом, видимо, я начал планировать жизнь, и записал уже телевизор, камеру. А потом меня, видимо, понесло, и я написал список, который был озаглавлен «Предел мечтаний», заканчивался он пунктом – трех-четырехкомнатная квартира. (Смеется.) И когда закончился список того, что я хочу для себя, пошла вторая часть – «что я хочу для людей»: построить земскую больницу, где будут бесплатно лечить, приют для бездомных, хлебный магазин, где будет бесплатный хлеб, восстановить кафедральный собор на площади Куйбышева, который был разрушен большевичками.

Всё было примерно обсчитано исходя из моих представлений о ценах этих проектов (в Самаре до сих пор не нашлось ни одного олигарха, построившего бы за свои деньги школу, церковь или больницу, и подарившего бы их городу. Только наоборот, приватизируют здания). И вот когда я нашел недавно эту тетрадку, посмеялся над своей наивностью, но решил вычеркнуть то, что уже купил. И в итоге вычеркнул все, кроме общественной части. Не прошло и семнадцати лет, а план 1990 года выполнен, не к чему стремиться (Смеется). Хочу подчеркнуть, что добился своим трудом всего базового для своей семьи – квартира, машина и тому подобное до того как стал депутатом, а та часть, которая осталась «для людей», видимо действительно, может быть реализована только через политическую деятельность.

• Многим кажется, что за работой депутата стоят большие финансовые возможности. На самом деле, работой депутата много денег не заработаешь, особенно если учесть, что на муниципальном уровне, например, зарплата депутатам вообще не платится. Депутат Губернской думы получает в среднем 50 тысяч рублей, это достаточные деньги, но не для коммерсанта или даже работника иной госкорпорации. Поэтому кто хочет зарабатывать деньги, в Думе не работает на постоянной основе. Кроме того, все депутаты знают, что публичная деятельность депутата подразумевает немалые текущие расходы, которые никто не компенсирует.

Элементарно: поздравить ветеранскую организацию своего округа с днем Победы, школу с юбилеем, напечатать в газете отчет о работе, оплатить телеэфир, просто помочь оказавшемуся в трудной ситуации избирателю, пришедшему на прием. Если это депутат не делает – он в понимании общественного мнения не депутат. Не придешь же в школу на юбилей, или к ветеранам с пустыми руками! Как правило, объем таких «сопутствующих депутатской деятельности» расходов составляет немалые деньги. Хорошо, что моя жена не читает интернет-сайты, потому что для справки могу сказать, что стабильно 25-30% ежемесячной зарплаты я раздаю обратно налогоплательщикам. А 9 мая, День пожилого человека, 1 сентября и Новый год – это просто катастрофа для любого депутата.

Если у политика есть свой собственный бизнес, то он может лоббировать его интересы и я таких вокруг, к сожалению, вижу немало, особенно среди господ партийных. Ни у меня, ни у жены, ни у родителей нет никакого бизнеса, мне нечего и лоббировать. Взяток я не беру, и если кому-то помогаю, то даром. Сегодняшний мой доход – зарплата депутата. Немного занимаюсь преподавательской деятельностью в одном из вузов, но не ради денег, на четверти ставки профессора, а для поддержания формы, я все-таки доктор исторических наук (в мирное время). В политике главное имя, доверие, поэтому я не могу себе позволить чем-то приторговывать – это не совместимо не только со статусом самостоятельного политика, но даже с бытовым комплексом «человека из телевизора». Эффективно реализовать себя в политике, занимаясь постоянной конвертацией своего статуса, связей, известности в какие-то текущие материальные блага, невозможно. Мне лично это не интересно.

• Когда я еще не был депутатом, отношение к политике у меня было презрительное. Наверное, такое, какое должно быть у нормального интеллигента. Поэтому я долгое время не предполагал, что могу заняться политикой в качестве самого политика. Произошло это, можно сказать, случайно. Поскольку рубрика у вас про деньги, то можно сказать, что косвенно – через зарабатывание денег. В конце 90-х начале 2000 годов я занимался журналистикой, рекламой, был одним из создателей «Самарского обозрения», потом логично пришел к пиару и политтехнологиям. И, наверное, преуспел в этой профессии. У нас сложилась серьезная команда профессионалов, всегда имеющая работу. Во всяком случае в той команде, где я работал, никто не потерялся – один руководит сейчас крупным медиахолдингом, другой работает вице-губернатором в одном из регионов, есть люди, работающие в правительстве России и так далее.

На стыке 90-х и 2000-х мне приходилось принимать участие во многих проектах, начиная с местных региональных выборов, заканчивая серьезными заданиями на уровне администрации президента в других регионах и даже странах. От результата нашей работы зависело многое, у меня все получалось, и я зарабатывал деньги легко, в том числе, как уже говорил, помогая другим политикам в качестве политтехнолога. Только деньги не были моей целью, хотя были кампании, на которых можно было за два-три месяца заработать на квартиру в Москве. Однажды, когда я подписывал контракт с одной из самых известных российских PR-структур, я вообще предложил поработать бесплатно, так как посчитал, что приобретая опыт в команде таких профессионалов, я получаю больше, чем деньги (в итоге потрясенный директор удвоил мою зарплату). Но по мере работы в той или иной кампании, на того или иного кандидата, я все чаще стал задумываться: «А что собственно я делаю?» И в процессе зарабатывания политических денег я понял, что этические мотивы все чаще берут верх в моей работе. Я начал отказываться от заказов. Чего у профессионала быть не должно.

Это как голливудских фильмах про то, как киллер вдруг знакомится со своей жертвой, начинает ее изучать, возникает симпатия и потом он не может выполнить задание. Большинство людей, которые остались в этой профессии, политтехнологиях – отъявленные сволочи. Я знаю большинство лично. Им все равно. Их наняли, и они делают свое дело, их кандидат должен выиграть, а соперник – проиграть. Точка. Каким путем – не важно. Поскольку, занимаясь политическим пиаром, в текстах программ, выступлений, которые я писал как спичрайтер для моих кандидатов, я выражал свои реальные мысли, и люди потом выигрывали на моих мыслях, они нравились избирателям, а кандидаты были все чаще мерзавцы, они сами не верили в то, что моими словами говорили и не собирались ничего из обещанного выполнять, я все чаще начал испытывать от профессии состояние дискомфорта. Дошло до того, что я однажды приехал к одному коммунисту, которого мы цинично сняли на предыдущих выборах, и искренне и бесплатно начал ему помогать (в итоге он победил, но тоже делал потом не то, что надо). И я решил, чтобы моими руками не загребали жар, попробовать реализовать свою, уже обкатанную на чужих выборах программу, самостоятельно. Таким образом, я перешел в политике из категории людей, которые зарабатывают на выборах деньги, в категорию тех, кто тратит (Смеется).

• Мое финансовое положение во время депутатской деятельности не увеличилось в разы. Все что я имею сейчас – квартиру, машину (что там еще является мерилом материального успеха?) я купил до того как я стал депутатом губернской думы. А так как список покупок я больше не веду, в материальном плане стремиться никуда не хочется. Я никогда не понимал людей, которые мучаются от необходимости чему-то там соответствовать, какому-то статусу. Самым тупым журналом на свете считаю глянцевые «ярмарки тщеславия», где директора предприятий, сидя в одинаковых креслах выставляют на фото дорогие часы из-под дорогой рубашки, а чьи то жены рассказывают как трудно в Самаре купить хорошую одежду и что они предпочитают Милан Риму. Я не разбираюсь в ценах, не могу по виду определить крутой там какой-то галстук, или нет, чем больны многие мои коллеги. Это вообще не входит в систему моих ценностей.

Как-то мне на юбилей один друг-бизнесмен, подарил часы. Я не придал значения, чем, кажется, его обидел. Ну, часы, коробка. Проходил в них год, а потом выяснилось, что это какие-то суперкрутые часы, чуть ли не за пять тысяч долларов. А я когда летом ходил на пляж, оставлял их в ботинке. Одежду я покупаю себе, как правило, где попало, гнаться за брендами мне кажется смешным: главное, чтобы костюм был впору, ботинки-чистые, галстук- в тон рубашке. Жена у меня ездит на «Кашкае», у самого же меня – обычная «десятка» (контраст со служебной «Ауди» – предмет неизменных шуток моих друзей). Однажды меня остановил гаишник. Говорит: «Что-то лицо знакомое» (а дело было во время выборов мэра 2006 года, я был за рулем, хоть и с охраной). Отвечаю: «Я ж будущий мэр!» – Гаишник заулыбался: «Михаил Матвеев? А что ж машина-то такая несерьезная?» – «Ну, я же будущий, – отвечаю».

• Иногда у меня есть желание на дверь кабинета, где я веду прием, повесить объявление: «депутат не имеет возможности оказывать материальную помощь, не занимается пересмотром судебных решений и не улаживает конфликты соседей по дачным участкам».

Огромный поток людей идет к депутату как к Богу. Есть в нашей работе не материальная часть – доверие. И если человек тебе доверяет, это хорошо. Но многие думают, что каждый депутат обладает какими-то личными финансовыми возможностями, что у тебя в столе лежит мешок денег, и ты можешь оттуда вынимать и давать. А если не вынул – то просто плохо попросили. Например, сейчас у меня на столе лежит письмо от одной общественной организации которая просит выделить деньги на 30 новогодних путевок для детей Великий Устюг 13 300 рублей каждая.

То есть люди предполагают, что у меня есть возможность дать им 400 тысяч рублей единовременно. Возможно, это происходит потому, что я периодически хожу и настойчиво, и часто эффективно прошу за других людей нашу буржуазию, уговариваю выделить финансовые средства то ветеранам, то детским садам. Слава богу, есть такие люди, которые не могут отказать известному депутату (смеется), когда я прихожу и говорю: «Девочка из самарской школы выиграла вокальный конкурс, сейчас ее пригласили на международный конкурс в Англию, но администрация Самары отказывается оплачивать поездку, и она не может поехать. Нужно пять тысяч евро».

Люди иногда дают. ( В случае, который я привел, девочка была отправлена в Англию, заняла там первое место, принесла Самаре мировую славу). И когда люди видят, что я что-то сделал, то у них эти дела ассоциируются с моими личными финансовыми возможностями. Плюс сарафанное радио. И бабушки приходят и говорят, что им надо вставить зубы, у них прохудились батареи, или надо десять тысяч рублей на лекарства, а пенсии не хватает, или надо поменять газовую плиту или сделать ремонт в квартире. В отдельных случаях, когда ситуация и вправду критическая, я просто вынимаю из кармана деньги, хотя это не правильно. Потому что человек, который в тебя верит, не поймет отказа и не поверит, что ты не можешь, когда помощи попросить не у кого.

Я помогаю огромному количеству ветеранских организаций, хотя в частных случаях стараюсь решать проблемы через те инстанции, которые должны этим заниматься. Когда люди приходят за крупными суммами – сгорел дом, нужна дорогостоящая операция, то на частном уровне решить их проблемы нельзя, хоть раздавай всю зарплату. Все что мы в таком случае можем – писать бумажки чиновникам. Конечно, уровень материального благосостояния огромного числа людей очень низкий: хочется помочь, но семью хлебами мог накормить народ только Господь. Иногда люди, пришедшие с материальными просьбами, очень агрессивно реагируют на отказ дать денег. Пришла одна дама, у нее горе – муж написал пятую книжку кроссвордов, а напечатать не может. Нужно 30 тысяч (если в мягкой обложке, а хотелось бы в твердой). И она едва ли не плачет – муж болеет, а так бы хотелось ему книжку издать. Я ей объясняю, что это не горе. Я начинаю «писательнице» повторно втолковывать, что изданием книг не занимаюсь, и есть люди, что ее «горе» не такое уж страшное по сравнению с теми, которые я здесь на приеме слышу. Ушла, хлопнув дверью. Но таких меньшинство.

• Деньги у меня всегда лежали в Сбербанке. Это решение я принял еще в середине 90-х годов, когда активно рушились банки. У меня был вклад в «Средневолжском коммерческом банке», который как раз рухнул. Тогда я с гигантским трудом выдергивал свои деньги. Хотя Сбербанк так же не безупречен, если вспомнить историю, но на мой взгляд в текущей политической конъюнктуре, это самый надежный банк. Как политик я знаю, что с политической точки зрения нынешнему руководству нашей страны крайне не выгодно допустить крах Сбербанка. Ведь это подорвет рейтинг «Единой России», Владимира Путина и Дмитрия Медведева вместе взятых. Поэтому они никогда не допустят банкротства Сбербанка. И если столь серьезные люди будут работать на сохранность моего скромного вклада то, пусть лежит (Смеется.) У моей жены также было два небольших вклада: один в Сбербанке в рублях, другой в «Альфабанке» – в евро. Когда начались разговоры про финансовый кризис, я дал жене команду – вклад из «Альфабанка» забрать! (Смеется.) А вклад в рублях перевели в евро. А так как все наши сбережения не превышают страховой размер вкладов, то надеюсь, они сохраняться.

• Несколько лет назад один мой знакомый сказал мне, что деньги надо зарабатывать на фондовом рынке. «Я купил пять дней назад акции РАО ЕС по такой-то цене, а сегодня продал и заработал столько-то», – сказал он. Мы с товарищем бросились к компьютерам, зашли на какие надо сайты и поняли, что это должно быть действительно «вещь» – акции РАО ЕС. Мой друг сразу накупил акций РАО на 20 тысяч рублей. После чего их курс сразу упал (Смеется.) И он года полтора ждал, когда курс вернется хотя бы на исходные позиции, чтобы вернуть те деньги, которые на них были потрачены. Поэтому в колебании курсов я ничего не понимаю. Для меня все акции – «Акции Гигантских Растений» (из «Незнайки на луне»).

Как человек непонимающий финансовых тенденций я всегда поступал неправильно. Несколько лет назад я поехал в Москву и решил по случаю поменять там доллары на евро, потому что подумал, что доллар падает, а евро растет. Я поменял их на евро. Был очень горд этим. Я даже запомнил курс по которому я их приобрел – 36,6, как температура. А доллар стоил тогда рублей 26. Так вот после того как я их купил курс доллара вырос, а евро упал, и долгое время держался в районе 34 рублей. Да и евро, по-моему, не так давно только превысил курс 36,6. Поэтому никакой выгоды это не принесло.

• Я считаю, что о надежности валют надо рассуждать исходя из доверия к ним. В американском долларе большая доля спекуляций, связанная с тем, что весь мир хранит деньги в долларах на протяжении уже 50 лет. А Евросоюз более реальное образование, чем Федеральная резервная система США, которая, несмотря на внушительное название, является частным предприятием. Но «дутый» доллар растет, а обеспеченный нефтью, газом и партийной программой «2020» рубль падает. И это вопрос доверия. Доверие- вещь нематериальная, ее экономисту не понять. А вообще я думаю, что если так пойдет мир, скоро самая надежная валюта будет китайский юань. (Смеется.)

• Я больше люблю делать подарки другим людям, нежели покупать что-то себе. Но у меня есть обычай, на свой день рождения я сам себе дарю подарок. Однажды я забрел в один букинистический магазин. Так как я историк и люблю все древнее, то хотел купить какую-нибудь дореволюционную книжку. На одной полке я нашел большое количество книг, связанных бечевкой. Книги были уникальные, например, сборники Самарской городской думы XIX века и других дореволюционных органов власти – настоящий подарок для депутата. Я попытался выяснить, сколько стоит одна книга. Выяснилось, что продавалась вся полка как коллекция за три тысячи рублей. Обычно книги стоят дороже, ну тут видно решили, что это какой-то мусор без обложек. А там были такие раритетные вещи – чуть ли не белогвардейские газеты 1918 года. И я это все быстро купил.

Еще недавно произошел похожий случай. У меня есть знакомый – директор одного оружейного магазина. Когда-то я у него купил револьвер 1932 года. Такие револьверы системы Нагана выпускались еще до революции Тульским императорским заводом и были на вооружении у царской армии, потом красной армии. С вооружения их сняли только после войны, годах в 50-х. Огромное количество оружия по номеру которого можно выяснить, что оно принадлежало какому-нибудь Буденному или Ворошилову, или поручику Галицину было законсервировано на складах и просто лежало. Несколько лет назад было принято решение расконсервировать их, оружие переделать в сигнальные пистолеты, которые стреляют пистонами.

Бабах получается капитальный (смеется) – пламя, дым. То есть это настоящее оружие, но ствол переделан, чтобы из него невозможно было стрелять пулями. Недавно друг мне позвонил и сказал, что появилось несколько дореволюционных револьверов 14 года, которые я искал. Я приехал, он разложил их передо мной. Когда я на них посмотрел, у меня затряслись руки. Он спросил: «Какой выбираешь?» Я сказал: «Беру все». Не понимаю, как можно такую вещь продавать за пять тысяч? Недавно с сыном мы стреляли из них в форточку. Эффект потрясающий. Срабатывает сигнализация во дворе (Смеется.) А вот какие-то крупные покупки не вызывают у меня такого восторга. Вообще, за деньги купить радость трудно. Но можно.

Самой первой серьезной покупкой, которую я сделал за честно заработанные деньги, был музыкальный центр (покупал частями) «Вега» – усилитель, две деревянных колонки «Кливер», пластиночный проигрыватель и двухкассетный (!) магнитофон. Придя из армии, я в студенческие годы подрабатывал дворником, чтоб не сидеть на шее у родителей. И ничто из электроники больше не вызывало у меня таких восторгов, как тот двухкассетник, купленный в 1988 году на честно заработанные мозолистыми руками деньги. Разве эту радость сейчас можно чем-то заменить?

• По гороскопу я Телец, а Тельцы, с одной стороны, как говорят, люди консервативные, стремящиеся к материальной стабильности. Телец начинает укреплять свой дом, откладывать на что-то деньги, чтобы были сбережения. А, с другой стороны, деньги сами идут к нему в руки. И для меня деньги никогда не стояли на первом месте, они у меня не стояли даже на втором. Работу я всегда выбирал исходя из того, чтобы мне это было интересно, приумножение денежных средств путем «сделок с совестью» или участия в каких-либо нечистых манипуляциях мне всегда претило. Я искренне считаю, что дух выше, чем материя. Единственное от чего я страдаю, так это не от недостатка денег на то, на это, а от недостаточной крепости духа, и того, что у не всегда хватает времени почитать хорошую книгу, уделять больше внимания своей семье и вопросам внутренней жизни, а не от недостаточного количества окружающей материи.

• Деньги дают нам возможность перемещения. Моя жена всегда мечтала побывать в Париже. Я же не видел никакой разницы между этим городом и всеми остальными. Но мне было приятно сделать ей подарок, и как только я заработал нужную сумму, я подарил ей на день рождения тур в Париж. Видно было, что она счастлива, хотя лично я не понимал никогда особого пафоса вокруг Парижа. Я, конечно, тоже попытался найти для себя там какие-то занятия, но с большим интересом я бы плыл вокруг света. (Смеется.) Поэтому возможность перемещений – это очень интересно. Дают ли это деньги? Еще в Советском Союзе любили такие разговоры: «А что бы ты сделал, если бы у тебя был миллион долларов?» На протяжении всех своих лет, когда я сам себе на него отвечал на первом месте, у меня всегда стояли путешествия. Мне всегда казалось, что если бы у меня была куча денег, то я бы отправился на несколько лет в кругосветное путешествие, чтобы посмотреть мир.

• Но деньги дают тебе свободу только в том случае, если ты в процессе их зарабатывания не становишься обязан кому-то. В большинстве же случаев человек становится их рабом. Я знаю многих людей, которые ненавидят свое руководство, свою работу, но они никогда об этом не скажут, потому что получают за это деньги. Но дают ли эти деньги им свободу? Свобода заключается не в том, чтобы летом съездить в Турцию или на остров Крит, а зимой в Прагу или Париж. Свобода заключается в независимости от других людей. Раньше я думал, что это может дать только собственный бизнес. Но, когда я разговариваю со своими друзьями, у которых он есть, то понимаю, что они порабощены, и чем крупнее, тем больше, разными зависимостями еще больше, чем те, у кого его нет.