Константин Титов, экс-губернатор Самарской области: «Продажа заводов иностранцам была исторической необходимостью»

Приостановка деятельности иностранных компаний в России может больно ударить по Самарской области. Регион рискует недосчитаться солидной доли налогов. При этом в подвешенном состоянии находится судьба еще нескольких заводов, которыми владеют западные бизнесмены. Что будет с экономикой и предприятиями Самарской области? Неужели иностранные заводы действительно национализируют? И что из этого получится? На эти и другие вопросы в интервью 63.RU ответил бывший губернатор Самарской области Константин Титов. Публикуем первую часть.

— Как вы оцениваете экономическую обстановку, которая возникла после начала спецоперации на Украине? Действительно она стала причиной введения санкций против России? Или причины куда более глобальные?

— Конечно, более глобальные. Считаю, что санкции против России ввели, чтобы экономически разрушить нашу страну. Специально это сделали. Конечно, для нас создали трудности. С другой стороны, эти трудности работают на нас — мы начинаем развивать свое. Для этого у нас есть ресурсы, база, научные кадры — взять хотя бы наши университеты: имени Королева, политехнический, медицинский. Сколько разработок у них есть уже сейчас. Но для того чтобы наладить любое производство, проекты, нужно время. И время нужно, чтобы закончить спецоперацию на Украине. Поверьте, как только мы закончим эту спецоперацию, многие вещи вернутся на круги своя. Только не надо думать, что страны Европы и США сразу снимут все санкции. Нет, они долго их будут держать. Они не для того вводили санкции, чтобы быстро их снять.

Руководство нашей страны честно говорит об удачах и о неудачах, есть понимание, как преодолеть сложности. Сейчас надо сосредоточиться на социальной поддержке граждан и политике цен на продукты.

— Угроза дефолта есть?

— Дефолт — это неплатежеспособность. Когда подходят сроки платежей по ценным бумагам, по акциям, по казначейским билетам, а государство не в состоянии платить. Мы платить в состоянии. И если наши кредиторы не хотят получать долги валютой, которую заморозили, то получат рублями. Однако американцы сдались. 16 марта прошло. Ничего нам не объявили, а разрешили заплатить из 300 миллиардов валютных резервов, что заморозили. До апреля мы можем жить спокойно. А до этого времени много что изменится.

В этой ситуации очевидно двуличие, лицемерие Запада. Если что надо для себя — сразу окошечко открыли, а затем вернулись к санкциям и давлению. Поэтому нужно создавать альтернативу фунтам стерлингов, евро, доллару и японской иене. К этому готова китайская валюта — юань. На мой взгляд, правильная позиция нашего президента, руководства Китая, Катара, ОАЭ, которые начинают ее активно использовать. Но технологию нужно отработать, и процесс небыстрый. К монополизации доллара шли практически 60 лет.

— В Самарской области закрылось довольно много торговых сетей — от «Макдоналдса» до различных магазинов одежды, косметики. Какой урон это нанесло экономике региона?

— Мы получаем урон только по налогам. Но даже один потерянный рубль по налогам — это рубль, который мы теряем на социальное развитие области. Это, конечно, неприятно. Конечно, мы не скажем, что рады закрытию ИКЕА и «Макдоналдса». Тем более что они использовали материалы, продукцию наших производителей для изготовления своих товаров. Но думаю, что мы найдем выход. Если они не вернутся на рынок, то другие сети могут подняться, занять нишу.

— Почему, на ваш взгляд, иностранные компании идут на такие колоссальные убытки? Как их уговорили? Или этого не пришлось делать?

— Я думаю, что никто не уговаривал иностранные компании. Их заставили. Бизнесмены боятся наездов власти. А власти ведь умеют зажимать бизнес. Один из самых простых инструментов — постоянные налоговые проверки. А ведь есть и другие. Как мне кажется, из-за боязни многие компании согласились, несмотря на потерю доходов. Тот же «Макдоналдс» будет по 1,5 миллиарда в месяц терять.

Другой вопрос — надолго или ненадолго закрылись иностранные компании в России? Если второе, то думаю, когда закончится спецоперация на Украине, то и у западных стран немножечко изменится отношение, настроение к нашей стране, что повлияет на решение по работе их предприятий у нас.

Но в то же время нужно понимать, что мы и сами умеем многое делать. Вот сейчас у нас несильно загружен авиационный завод «Авиакор». Руководство страны уже заявило о поддержке таких предприятий в других регионах — Ульяновске, Воронеже, Татарстане. Наш завод тоже сейчас активно работает над созданием нового самолета для ближне- и среднемагистральных линий. К тому же на «Авиакоре» делали Ан-140.

Есть проблема с двигателем — его делали на Украине. Нужно найти замену, и самолет на 75 мест тоже пойдет в работу. Завод «Кузнецов» может помочь. Кстати, есть двигатель МК-4, который можно развивать и модернизировать. Проекты есть. Использовать двигатель можно будет и на Ан-140, и на Ил-112В, и на Ил-118. Это будет гораздо быстрее, чем делать новый. Нужна кооперация властей и предприятий Объединенной двигателестроительной корпорации. 1,5–2 года — и двигатель готов.

— В Самарской области довольно много заводов принадлежат иностранным компаниям — «Кока-Кола», «Пепси», «Данон», «Нестле», «Арконик СМЗ» и другие. Как думаете, было ошибкой пускать их на наш рынок? Какая судьба ждет заводы?

— Нет, это не было ошибкой. Это была историческая необходимость. Нам нужно было очень много ресурсов — не только финансовых, но и технологических. Иностранные компании вводили современные технологии, обучали кадры под них. Мы восприняли их как учителей, как наставников. Но наглеть-то не надо.

Наш завод «Пепси» — вообще первое предприятие в России, созданное совместно с американцами. И сейчас там делают не только газировку, но и другую продукцию, включая детское питание. «Данон» тоже делает и молочку, и детское питание. У «Кока-Колы» тоже большие производство и рынок сбыта. Я думаю, те ограничения, что они ввели из-за спецоперации на Украине, будут действовать недолго. А на случай закрытия предприятий есть позиция правительства РФ — введение сначала внешнего управления, затем — национализация.

С Самарским металлургическим заводом ситуация сложнее. К счастью, о закрытии производства, об увольнении людей там пока не говорят. Но нужно помнить, что наших акций там всего 20%, а остальное принадлежит американцам. И о некоторых ограничениях они всё же заявили.

— Расскажите поподробнее о процедурах внешнего управления и национализации компаний, предприятий с участием иностранных бизнесменов, которые решили закрыться. Как они практически будут выглядеть?

— При введении внешнего управления суд назначает арбитражного управляющего. Он работает, выясняет все детали деятельности организации. Если владелец не возобновляет производство, то принимается решение о банкротстве. Собственность выставляют на продажу. Однако этот процесс нужно организовывать не так, как в случае обычного банкротства — по частям. Собственность должна уходить целиком как предприятие с условием возобновления производства.

И тут можно уже говорить о национализации, но в том плане, что мы должны сделать предприятия народными. Необходимо выделить определенное количество акций — 30–45% — и продать населению, установив ограничение, что каждый человек может купить пакет на сумму не более 3 миллионов рублей. Тогда у людей появится заинтересованность в поддержке, сохранении предприятий. Вот это будет национализация. А если продадим 100%, 60%, 70% в одни руки — это просто будет смена собственника. Но в то же время основной пакет акций должен быть у опытных управленцев, грамотных бизнесменов. Продать его можно по конкурсу, тендеру: кто больше денег даст, кто предложит лучшую программу возобновления, развития производства, а можно — по другой цене с условием вложения инвестиций.

Такой подход поможет и в борьбе с инфляцией. Она возникает и из-за повышения цен, и из-за падения курса рубля, и из-за удорожания кредитов. Чтобы снять инфляционный козырек, повысили ставку на депозиты в банках. И люди понесли деньги в банки. В случае национализации они смогут вложить свои деньги в предприятия.

Думаю, мы тут на верном пути, и технология уже отработана. Например, есть опыт продажи акций «Газпрома», Сбербанка, ВТБ, «Русгидро» простым людям. Пусть немного получает человек в год (сумма зависит от количества акций), но доволен. Это у него как 13-я зарплата.

— Сейчас снова активно заговорили об импортозамещении. Чем надо заняться в Самарской области в первую очередь, на ваш взгляд?

— В первую очередь нужно восстанавливать долотное производство, завод «Волгабурмаш». Нам ведь сказали, что не будут поставлять технологии и технику для добычи газа и нефти.

Также есть место для развития в сфере IT-технологий, в том числе для автопромышленности.

— Отдельно хотелось бы обсудить судьбу АВТОВАЗа. Там тоже иностранные владельцы. Что будет с заводом?

— Нас беспокоит позиция АВТОВАЗа. Ситуация очень сложная. Пришлось останавливать конвейер. Сейчас выпускают два наименования машин. Но ожидается простой. Перенесли корпоративный отпуск на апрель. И всё это из-за нехватки электронных компонентов.

Но нужно понимать, что АВТОВАЗ не закроется никогда — это крупнейшее градообразующее предприятие. В Автозаводском районе Тольятти живут более 400 тысяч человек — больше, чем в столицах некоторых республик. Никогда мы не допустим увольнения людей и полного прекращения работы завода.

Да, это будет непросто, есть серьезная опасность. Нужны электроника, чипы, микросхемы. Необходимо локализовать производство таких автокомпонентов. А это сложная сфера. Но в то же время мы знаем, что по многим проектам — разработки наши. Только реализуют их в Индонезии и Тайвани. Значит, надо как-то договариваться с разработчиками, переводить сюда. Создать для них условия. Я надеюсь, что наши бизнесмены смогут организоваться при той поддержке, что обещана со стороны федеральных и региональных властей. Например, Мишустин заявил о налоговых льготах. Всё остальное — дело техники и переговоров.

Паниковать ни в коем случае не надо. Мы в годы ВОВ организовали производство танков, самолетов, «Катюш».