«Ей было 30, она бредила детьми»: родные — о погибшей маме тройняшек

Тридцать лет, второй брак, долгожданная беременность. И неожиданный диагноз врачей: тройняшки! Эта история должна была стать счастливой. Но закончилась кошмаром. Подробности истории погибшей Елены, за которую вскоре будут судить врача, не уследившего за пациенткой, рассказали родные и близкие женщины.

Елена Николаева родилась в Ростове. Дмитрий Лалетин — на Дальнем Востоке. Шанс, что они встретятся, был, казалось бы, крошечным. Однако судьба решила иначе.

— С Дальнего Востока я переехал в Самару в 1998 году, некоторое время работал тут. Затем перебрался (2010) в Питер. Как-то раз снова навестил волжский город, чтобы увидеть друзей. Так мы познакомились с Леной (она родилась в Ростове, а с 3 или 4 лет жила в Самаре). Пообщались, поженились, уехали ко мне в Санкт-Петербург, — рассказывает Дмитрий.

Лена была худенькой красивой блондинкой. Закончила юридический, работала в банке. Очень хотела детей, как и Дмитрий. Но почему-то беременность не наступала.

— Это был второй брак моей дочери. Первый, студенческий, был бездетным и продержался около трёх лет. Ей исполнилось 30, она бредила детьми, — вспоминает мама девушки Зинаида Георгиевна.

Лена и Дима пошли обследоваться. Оказалось, проблема в стенках матки. Яйцеклетка не прикреплялась естественным путём (последствия неудачной операции по удалению кисты). Врачи посоветовали супругам экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО).

— В интернете пишут, что у Лены было слабое здоровье, и ей нельзя было вынашивать детей. Это неправда. У неё было прекрасное здоровье. Да, она была худенькой, но крепкой. Вела здоровый образ жизни. И врачи одобрили нам процедуру ЭКО, — рассказывает Дмитрий.

Рожать решили в Самаре: с родителями под боком всегда спокойнее.

Как правило, женщинам, решившимся на подобную процедуру, подсаживают две яйцеклетки. Может прижиться одна, обе или ни одной. У Елены всё получилось с первого раза. На УЗИ врачи увидели, что обе яйцеклетки прижились, а одна ещё и разделилась. Вердикт медиков был однозначным: будут тройняшки.

— Нам никто и никогда не предлагал удалить один эмбрион. Более того, врачи прямо сказали, что это невозможно. Как они могут одного удалить, а других оставить? — говорит Дмитрий.

Всю беременность Лена чувствовала себя хорошо. Заранее, на 32-й неделе, легла в 20-й роддом больницы Пирогова. Это было 21 апреля 2016 года. Через две с половиной недели врачи сделали экстренное (начали отходить воды) кесарево. Родились Матвей, Борис и Глеб.

После операции мама только один раз увидела своих детей: когда она отошла от наркоза, поднялась посмотреть через стекло. На третий день после родов Лена оказалась в реанимации. У неё начался сепсис — заражение крови.

— Причём она говорила врачу, что плохо себя чувствует. Но та отвечала, что это просто последствия наркоза, — рассказала друг семьи Марина Яковлева.

Между тем анализы Елены буквально кричали о неполадках в организме. Но медики почему-то не обратили внимания на зашкаливающие показатели.

— 10 мая она родила, 13-го упала в обморок, и её увезли в реанимацию. А ведь в эти два-три дня у врачей уже были анализы, показывающие, что идёт заражение крови. В частности, это был повышенный креатинин. При норме 44–80 он сначала был 232, а 13-го он уже был 800. Это отказ почек, — вспоминает Дмитрий. — В эти первые два дня ещё можно было что-то предпринять. А когда она попала в реанимацию, сепсис уже был во всех тканях. Матку (очаг заражения) удалили только 18-го. Когда мы спрашивали врачей, почему сразу не сделали операцию, они несли какую-то чушь: «А вдруг вы решили бы ещё рожать?»

Всё лето 2016-го года Елена боролась за жизнь. Она была в сознании, но на сильных обезболивающих. Муж и родители девушки, друзья и знакомые семьи до последнего надеялись, что всё будет хорошо.

— Вы не представляете, как мы за неё боролись! Я ездила в Крым, в Свято-Успенский монастырь, к настоятелю Силуану. Много людей поддерживали её… Не знаю, может, Бог её забрал и даст ей там лучшую жизнь? Но тут она была нужна малышам, — горюет Марина Яковлева.

В августе 2016 года Лену перевели на лечение в больницу Середавина. Но врачи уже не смогли помочь женщине. Она скончалась 6 сентября того же года.

Следственное управление СК РФ по Самарской области сообщило, что врач, не уследившая за состоянием Лены в первые — решающие — три дня, предстанет перед судом. Её обвиняют в причинении пациентке смерти по неосторожности.

— Лечение, которое проводили девушке в мае 2016 года, не соответствовало заболеванию. Поэтому не предотвратило развитие осложнений, усугубило тяжесть состояния молодой мамы. Это и стало причиной смерти, — говорится в официальном сообщении следователей.

Прошло ровно два года. Родители Лены до сих пор не могут вспоминать о дочери без слёз. У Зинаиды Георгиевны и Бориса Николаевича Николаевых она была единственным ребёнком.

— За 30 лет мы от неё слова плохого не слышали. Только хорошее. Утром встанет: «Доброе утро, мама, папа!» У неё всегда было много подруг, друзей, активная насыщенная жизнь. Врача, которую обвиняют в смерти Лены, мы не видели вообще. Она не подошла к нам ни разу. А ведь могла бы просто по-человечески, как женщина у женщины, попросить прощения, — говорит Зинаида Георгиевна.

Теперь родителей Лены радуют только внуки. Каждые выходные бабушка забирает малышей к себе.

— Конечно, она их балует. Но я не сержусь. Бабушки для того и нужны, чтобы баловать. Я на правах отца стараюсь воспитывать, но тоже не всегда получается. Где грань между воспитанием и излишней строгостью? — переживает Дмитрий.

Мальчишки растут смышлёными, но тревожными. Очень тянутся к женщинам. У двоих из них тонус мышц: ходят на носочках. Дмитрий собирается вскоре обращаться к неврологу по этому поводу.

— Сейчас им два года и три месяца. В этом возрасте большинство детей уже спокойно спят всю ночь. Мои — нет. Просыпаются и плачут. Как я один могу их троих успокоить? Одного возьмёшь на руки — остальные обижаются и ревут ещё сильнее, — рассказывает отец тройняшек.

Мальчишек-грудничков, оставшихся без мамы, поднимали всей семьёй. Днём дежурила бабушка, ночью — папа. Наняли двух нянь, которые работали три через три. Друзья и родные помогали деньгами, кто-то делился одеждой. Знакомая мама двойняшек подарила коляску.

— Тяжело троих поднимать. Один заболеет — другие за ним. Мы с бабушкой кормим двоих из пузырьков, третий смотрит — тоже есть хочет! — вспоминает друг семьи Марина Яковлева.

Дмитрий с любовью рассказывает, что у каждого из сыновей — особенный характер.

— Глеб больше любит полежать, посидеть, книжку почитать. Боря озорной: ему надо бегать, играть, бодаться. Ничего не боится, набивает шишки, хорошо катается на самокате... Матвей — задира, хоть и самый маленький (он родился с весом 1 килограмм 450 граммов), — говорит папа о мальчишках.

Чтобы не отрывать малышей от бабушки, Дмитрий не стал переезжать обратно в Петербург. Месяц назад Матвей, Борис и Глеб пошли в детский садик. Папе стало чуть полегче — смог отказаться от нянек. Но бессонные ночи пока остались.

Впрочем, судьба преподнесла Дмитрию ещё один подарок. Он встретил девушку, которая не испугалась необычного семейного положения вдовца. Сейчас большая семья живёт вместе: папа и трое мальчишек, Яна и её старшая дочь. У малышей появился шанс расти под присмотром любящей женщины.