Кто тут экстремист? Госдума решает, кого не пускать на выборы

Госдума сегодня рассмотрит законопроект, запрещающий избираться в Госдуму тем, кто был «причастен» к деятельности экстремистских или террористических организаций. Документ был внесен меньше чем пару недель назад, а сейчас уже находится на этапе первого чтения. Законопроект вызвал массу негодования из-за того, что появился как раз на фоне идущих параллельно судов о признании экстремистскими организациями структур, связанных с оппозиционером Алексеем Навальным, — Фонда борьбы с коррупцией (признан иностранным агентом), Фонда защиты прав граждан (признан иностранным агентом) и штабов Навального.

Сами авторы законопроекта признают, что их инициатива вызвала широкое обсуждение. Об этом заявил глава комиссии Госдумы по расследованию фактов вмешательства во внутренние дела России Василий Пискарев.

— Инициативы вызвали широкое обсуждение, даже (в определенных, понятно, кругах) недовольство, — цитирует Пискарева пресс-служба комиссии. — Но давайте ответим на простой вопрос: «А вы хотите, чтобы ваши интересы в парламенте представлял тот, кто говорит на языке ненависти, кто готов уничтожить страну, кто против людей другой национальности или веры?» Никто, уверен, не хочет. Именно против них направлены наши поправки.

Он уверяет, что законопроект не направлен на какую-то конкретную организацию — поправки разрабатывались в течение полугода. Мы поговорили с юристами и экспертами, чтобы разобраться, как именно и против кого будет работать новый закон, если его примут.

Что запрещает закон?

Речь идет только о выборах в Госдуму, народных избранников другого уровня поправки не коснутся, даже если их примут. В текущей редакции законопроект предполагает, что в течение нескольких лет причастные к организации, которую признали экстремистской или террористической, не смогут избираться в Госдуму. Ограничения различаются в зависимости от степени включенности — учредителям такой организации нельзя становиться депутатами пять лет со дня вступления в законную силу решения суда о ее ликвидации или запрете деятельности, прочим, имеющим отношение, — в течение трех. К последним закон относит участников, членов, работников и иных лиц, причастных к деятельности таких организаций. Более подробной трактовки понятия закон не дает.

— Согласно тексту законопроекта к таким лицам относятся учредители, участники, члены органов управления, работники, а также иные лица, прямо или косвенно содействовавшие деятельности запрещенных организаций, — говорит член Ассоциации юристов России Мария Спиридонова. — К последним могут быть отнесены граждане, предоставлявшие финансовую, имущественную, консультативную, организационно-методическую и иные виды помощи, направленной на реализацию противоправных целей указанных организаций. Из вышеизложенного следует, что под ограничение подпадают не только собственно лица, являющиеся участниками или работниками таких организаций, но и субъекты, вносившие вклад в ее деятельность.

Спиридонова считает, что законопроект должен иметь положительный эффект, способствовать соблюдению прав граждан и реализации положений Конституции и недопущению проникновения на политическую арену лиц, замеченных в связях с экстремистами. Однако не все оценивают документ так положительно. Политолог Екатерина Шульман на радио «Эхо Москвы» говорила, что законопроект запрещает баллотироваться тем людям, которые совершали некие действия в отношении организации за несколько лет до того, как она была признана экстремистской, а это противоречит статье Конституции, которая запрещает придавать обратную силу законам, ужесточающим какого-либо рода ограничения и ограничивающим права граждан.

— Напрямую сказано в Конституции, что нельзя, запрещено задним числом криминализовывать какую-либо деятельность, которая не была на момент совершения тогда криминализована или ограничена, — говорила Шульман. — Это положение действовать не может в принятом законе, даже если оно в финальной версии окажется, это будет предметом исков в Конституционный суд, и действовать такой закон не может никак.

— Получается, что закон в текущей формулировке имеет обратную силу и это противоречит всем принципам права, потому что закон, который ухудшает положение лица, а не улучшает его, обратную силу иметь не может, — согласна юрист Юлия Федотова. — Вероятность, что законопроект к третьему чтению откорректируют, есть, но я не думаю, что в лучшую сторону.

Как объясняет юрист Андрей Конышев, списки людей, переводивших деньги организациям, признанных позднее экстремистскими, могут находиться только у ФСБ, но уж точно не в Госдуме.

— Я сторонник того, что человека нельзя признать виновным в чём-то без постановления суда, — говорит Конышев. — То есть по этому закону человека не привлекли ни к какой ответственности, ни к уголовной, ни к административной — он просто попадает в списки граждан, которые были как-то связаны с этими организациями. Я считаю, что это незаконно. Я думаю, что у человека будет право обжаловать его включение в эти списки. В жизни бывает всякое, человек может просто по чистой случайности перевести деньги на некий счет.

Член совета движения за права избирателей «Голос» Виталий Аверин говорит, что с этим законом избирательные комиссии получают избыточные полномочия.

— Они, выходит, будут проверять, причастен или непричастен кандидат к экстремистской организации, — объясняет Аверин. — Должны будут вести какую-то расследовательскую деятельность. Ладно, если эта информация находится в публичном доступе и все, например, знают, что этот кандидат — это координатор штаба Навального и связь очевидна. А если человек делал донаты, то эту связь будет выяснить гораздо сложнее. Тем более люди теперь не будут об этом публично заявлять.

Вопросы к процедуре применения закона имеет и другой член совета движения за права избирателей «Голос», правовед и политолог, общественный деятель, бывший член научно-экспертного совета при ЦИК РФ Аркадий Любарев. Он говорит, что в данном случае решение о недопуске должна будет принимать избирательная комиссия, которая не имеет инструментов для соответствующей проверки. Ограничения пассивного избирательного права существуют — тот же возрастной ценз — но они более прозрачны.

— Например, судимость — это некий достаточно ясный установленный юридический факт, — говорит Любарев. — МВД ведет по ним статистику. Избирательная комиссия может подать запрос в МВД, и им ответят, что вот такой-то кандидат имеет судимость по такой-то статье. Здесь, по крайней мере, есть определенность юридическая. А отвечать на вопрос «Оказывал ли гражданин два года назад услуги этой организации и что это были за услуги?» — вот это совершенно непонятная вещь. Возможности для произвола становятся слишком большие.

Эксперты допускают, что законопроект может быть не принят или отправлен на доработку. Если же говорить о ближайших выборах в Госдуму, то, чтобы закон их охватил, нужно успеть принять его за полтора месяца — до начала кампании к выборам 19 сентября. Пока же законопроект находится на рассмотрении в Госдуме.

Что касается связанных с Навальным организаций, из-за судов по которым и зародилось обсуждение о политизированности этого закона, то они продолжают идти: следующее заседание запланировано на 9 июня. Штабы Навального тем временем уже сообщили о прекращении своей деятельности, не дожидаясь признания экстремистами. Общественное движение появилось в списке организаций, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму. Этот перечень ведет Росфинмониторинг, к ранее упоминавшемуся судебному процессу это не имеет отношения — чем завершится он, пока неясно.