Тамара Тюркина, директор детского дома №1: «Всем женщинам я хотела бы пожелать крепкой семьи, счастья и надежного тыла дома!»

Настоящая женщина – та, что дарит любовь и заботу детям. И совершенно не важно, своим или чужим. В этом уверены сотрудники и воспитанники самарского детского дома №1. Ведь рядом с ними живет и работает человек, который своей жизненной позицией и заслугами доказал верность этого высказывания. Работа с сиротами – очень сложный и порой неблагодарный труд. Ведь в детдом №1, как правило, попадают дважды брошенные дети – подростки от 13 лет, от которых отказались приемные родители. О буднях и праздниках детского учреждения и о сильном женском характере в интервью 63.ru рассказала директор детдома №1 Тамара Тюркина.

– Тамара Васильевна, почему вы стали работать с детьми и как судьба привела вас в детский дом №1?

– Обстоятельства в моей семье сложились таким образом, что я должна была сюда прийти. Муж умер, а сына взяли в армию. Заведующая районом заметила мое настроение и поняла, что меня нужно чем-то занять. Она сказала: «Так! Хватит. Поехали» и привезла меня в этот детский дом. Я осталась ночевать здесь. Это было 2 февраля. Я никогда не забуду ту ночь... Было очень холодно. Дети замерзали, дрожали под байковыми одеялами. Я ходила, всех укрывала. Утром я съездила домой и взяла спортивный костюм. Подумала тогда, что буду проводить зарядку. Но никто из воспитанников не встал так рано! Они очень замерзли. А мне их надо разбудить, умыть, накормить завтраком и проводить в школу. Но как умыть? Теплая вода шла только из одной трубы, которая выступала из стены. По одному мы умылись из этой трубы. В школу, конечно, опоздали... После этого я решила остаться работать здесь. И буквально через неделю мы добились реконструкции, проводки горячего водоснабжения. Комнаты нам разгородили, и дети стали жить по двое-трое.

Вскоре я поехала к сыну в армию, в гости. Он сказал мне: «Мама, я не против – оставайся там. Только ты никого не усыновляй. У тебя же есть я». Так я стала директором детского дома №1. Коллектив у нас сугубо женский. Из 50 человек только пять мужчин. Поэтому основные проблемы берем на себя мы – женщины. Некоторые люди, с которыми я начинала работать, работают здесь до сих пор. Это те, кто больше всего на свете любит свое дело и любит детей.

– За то долгое время, что вы работаете здесь, не возникало желания бросить это занятие и уйти в другую профессию?

– Нет. Я даже в отпуск уйти не могу, потому что у меня болит душа за детей. Я звоню сюда, мне даже ребята снятся иногда. Так уж сложилось... Я люблю их, а они меня.

– Наверняка за все те годы, что вы работаете здесь, вам есть что вспомнить...

– Да, много всего было. Помню, нам раньше красную икру привозили. А дети пробирались на склад и крали часть продуктов – колбасу копченую, печенье, но вот икру никогда не трогали. Потому что не понимали, что это, по всей видимости. И однажды мы решили накормить их до отвала, чтобы они больше не воровали еду. Завтрак у нас получился хороший, обед тоже более или менее... А вот на ужин уже ничего не осталось, потому что все мясо опять украли. И дети тогда сами нашли двоих ребят, кто это сделал, и сдали воришек в милицию. А я ездила в отделение забирать их. Помню, сидят такие несчастные за стеклом... Сейчас, кстати, один из тех двоих – журналист. Женька. Бывает, придет к нам в гости и спрашивает меня: помните, как мы в милиции сидели? А как же я забуду такое? С сестренкой он воспитывался здесь. Истинные сироты.

– Как это – истинные сироты?

– Сейчас из 110 детей, что воспитываются в нашем детском доме, только 29 чистых сирот. Остальные находятся здесь при живых родителях: кто сидит, кто скрывается, кого ищут.

У нас девочка есть – Наташа. Вот она не чистая сирота. Училась она так себе, средненько. Как она из девятого класса выпускалась, это нужно было видеть. Вот она сидит, плачет, ничего у нее не получается. А деваться-то некуда – экзамены нужно сдавать и учиться дальше. А мама у нее сидит в колонии, в Рождествено. Я звоню начальнику колонии и прошу, чтобы нам дали возможность пообщаться по телефону. Ведь если мама попросит, то это все равно другое, нежели когда просит посторонний человек. И Наташа с мамой поговорили по телефону... Та ей: «Наташенька! Доченька моя! Я приеду 24 мая и заберу тебя». Это было в прошлом году. Девчонка ждала, ждала, но мама так и не приезжала, хотя из колонии уже должна была освободиться. Тогда Наташа решила съездить в квартиру, где раньше жили с мамой. Она специально сделала поделку, оформила ее в красивую рамочку и поехала. Позвонила в дверь, ей открыли. И что она там увидела? Мать пьяная, с какими-то мужиками, вокруг бутылки, окурки... Наташенька захлопнула дверь и ушла, не оставив матери своей поделки. Сейчас эта девочка спортсменка, старательная ученица. Иногда видим, что вот-вот загрустит, а мы ей не даем! Она у нас и на лыжах, и в теннис. В школе ее любят за активность, за инициативность... И в институт она собралась поступать.

– Значит, не все детдомовские в ПТУ идут, как полагают далекие от знания ситуации люди?

– Конечно, нет. У нас многие дети в элитных школах учатся, заканчивают 10 и 11 классы. Потом идут учиться в высшие учебные заведения. Вот сейчас, например, у нас шесть человек учится в политехническом университете. А вообще в этом вузе более 50 сирот получают образование. А наш мальчик – Саша Емелин – сейчас занимается с другими студентами, помогает решать им задачи по высшей математике.

– У вас в детдоме живут только подростки. C ними сложнее, чем с малышами?

– Здесь, в основном, живут те дети, что вернулись из приемных семей. Вот с ними сложнее. С ними я долго беседую при знакомстве, стараюсь понять, нащупать точки соприкосновения. К каждому из них нужен индивидуальный подход. Приемные родители, в основном, берут маленьких детей, а когда те становятся чуть старше, начинаются конфликты. Подростки ведь перестают слушаться, начинается переходный возраст, появляются «взрослые» интересы. Когда ребенок твой – это одно, а когда приемный – совсем другое. Не все родители справляются с этим. Кстати, к нам приходят иногда семейные пары и говорят, что хотели бы взять приемного ребенка. Но некоторые дети, услышав «приемная семья», начинают плакать, умолять не отдавать их. Потому что у них уже был неудачный опыт. И здесь мы уже не пойдем против их воли.

– И что же, у них совсем нет шанса найти семью?

– Всякое бывает. Но для города это вообще редкая практика, когда берут в семью взрослого ребенка. В основном, это делают сельские жители. Там, где есть натуральное хозяйство, где нет денег. А пособия приемным семьям все-таки какое-никакое, а подспорье.

– А как строятся отношения внутри детского коллектива?

– У нас каждую неделю проходят собрания, на которых ребенок может высказаться, спросить что-то, предложить или даже пожаловаться. Кроме того, мы встречаемся с детскими группами: обсуждаем, что волнует детей, решаем те или иные проблемы. В сентябре, как правило, возникают вопросы по учебной литературе. У нас некоторые дети учатся в элитных школах, а там совсем другие учебники, нежели в обычных учебных заведениях. В целом, у нас в детском доме отношения строятся на взаимном уважении. Иначе никак. Под строгим запретом драки, нецензурные выражения, ну и, конечно, курение и потребление алкогольных напитков.

– С каким настроением вы отпускаете детей во взрослую жизнь и отслеживаете ли их дальнейшую судьбу, которая складывается уже за пределами детского дома?

– Не всегда с радостью. Есть дети, которым попросту некуда идти из детского дома – вот за них душа болит. До сих пор 85 наших деток не получили жилья. И они ведь никому не жалуются! Живут у друзей, дальних родственников. Но есть и счастливчики, которым удается получить квартиру и построить свой быт. Но, как правило, большая часть детей идет в общежитие. А там жизнь совсем другая, не как в детдоме. Там нужно самому приготовить комнату, наклеить обои.

После того, как ребенок от нас ушел, мы отслеживаем его дальнейшую судьбу. Мониторингом занимается соцпедагог. Судьба у всех складывается по-разному. Кто-то замуж выходит, кто-то женится. На свадьбу иногда сюда приезжают, прямо вместе со свадебным кортежем. У нас, кстати, около двух лет назад поженились два воспитанника – Саша и Таня. И у них родился сынок. Это редкость, когда детдомовские друг на друге женятся. Коммуникабельным детям, конечно, проще в жизни. А некоторые никак не могут ни работу найти, ни личную жизнь устроить...

– Тамара Васильевна, у вас истинно женская профессия! Материнская забота о детях – главная его составляющая. Наверняка, и праздник 8 Марта для вас особенный.

– Нет, я отношусь к нему как к обычному будничному дню. Нас поздравляют дети, это очень приятно. Приятно услышать теплые слова от своих воспитанников. Но в этот день мы на чеку! Потому что дети у нас взрослые, и зачастую интересы у них тоже «взрослые».

Всем женщинам я хотела бы пожелать крепкой семьи, счастья и надежного тыла дома! Чтобы вас, дорогие мои, всегда ждали дома, любили и ценили!!!